— Проехали бабуся. Код- то какой?
Старуха Шапокляк с ворчанием нажала три заветные цифры — дверь запищала и открылась. Бабка вылезла на седьмом этаж, а мафиозный спецназ поехал дальше. В принципе, они могли просто сломать замок, но они помнили слова небезызвестного киногероя Доцента.
« Главное оружие вора — это вежливость».
Братки добрались до последнего этажа. Вход на крышу перекрывала железная решетка. Они подобрали ключ и аккуратно открыли замок. Вышли на крышу, достали бинокль-дальномер.
— Минус бы метров сто и была бы идеальная позиция, — сказал Кот. — Но качество винтовки позволяет нивелировать километраж.
— Кот, как ты думаешь, получиться?
— Получиться…
Три дня спустя, после приезда никоновцев в столицу, в «Домодедово» приземлился рейсовый самолет из Красноярска. Среди пассажиров была заметна четверка крепких кавказцев, густо заросших щетиной. Мрачных и молчаливых.
Накануне, в полседьмого утра, на перрон Ярославского вокзала, прибыл фирменный поезд N 55 «Енисей». Из первого вагона, позже всех пассажиров, вышли двое парней славянской внешности. Они были спортивного телосложения, с короткими стрижками и квадратными челюстями. В руках они несли по сумке.
Если бы патруль ЛОВД проверил содержимое этих баулов, то, несомненно, порадовался тому, что он бы там нашел. В сумках лежало оружие. А курьеров звали Скула и Матвей. Они все, как и вновь прибывшие кавказцы по прозвищу Руслан, Мовсар, Бакинец и Хаби, принадлежали к казбековской группировке. И прибыли они в Москву по особо важному поручению.
Дело в том, что среди никоновцев завелся Иуда, и он за «тридцать сребреников» в виде зеленых бумажек слил ценную информацию Борману. О том, кто поехал и куда. Правда, на три дня опоздал. А Борман, в свою очередь, оперативно донес разведданные до Казбека. Вахтанг тоже быстро сориентировался, предупредил об этой акции Ильина, и послал бойцов для устранения десанта противника. Ильин тут же мобилизовал гэбиста Марчука и его команду для поиска вражеских киллеров.
Задачей Руслана и его команды была найти никоновцев и уничтожить. Если миссия невыполнима, то обеспечить охрану свидетеля.
Казбековцы купили две подержанные машины Made in AVTOVAZ: красную «десятку» и белую «шестерку». Сняли квартиру у метро «Юго-Запад», в шестнадцатиэтажной свечке, что напротив дома, где жили бывшие родственники Художника. В отсутствие их, Мовсар и Хаби установили в наблюдаемой квартире прослушивающее устройство. И следили посменно за подъездом. Второй пост установили у дома Тихона. (Тихон, когда его руоповцы запрятали на конспиративную квартиру, сам вышел на Казбека и сообщил о своем местонахождении). У Скулы и Матвея имелись на всякий случай корочки офицеров ФСБ. На следующий день их меняли Мовсар и Хаби, а славяне ехали спать. Бакинец и Руслан принимали пост N1. В общем, две смены работали, одна отдыхала.
… Никоновцы сразу заприметили появление у подъезда клиента еще одной машины охраны — красной «десятки» с двумя парнями в штатском. Никоновцы окрестили их «фэсбэшниками». Так как один из них показывал наряду милиции красные корочки. Через день они менялись. На особистов кавказкой национальности.
… Через пять дней осведомитель сообщил, что клиента 18 октября повезут в суд. Хакас объявил своим подчиненным готовность номер один. Прибалтика свозил Кота в Подмосковье апробировать винтовку. Бойцы сосредоточились. Меньше стало шуток и болтовни. Они разбирали и собирали оружие, вспоминая былые битвы, «придания старины глубокой».
Кот подошел к краю крыши. Надев на руки кожаные перчатки с обрезанными пальцами, он, не спеша и деловито, извлек из большой спортивной сумки высокоточную снайперскую винтовку ПСГ-1 компании «Хеклер и Кох», способную поражать цель на дистанции 800 и более метров.
Достал треногую сошку, магазин с пятью патронами и оптический прицел «Цейс» с шестикратным увеличением. Собрав оружие и установив ее, Кот отрегулировал приклад по длине, наклону и высоте подкладки под щеку. Рукоятка винтовки комфортно села в руку, повторяя ее форму. Затвор бесшумно передернулся.
«Умеют же буржуи делать вещи, — восхищенно подумал Рома и уткнулся в оптический прицел — подъезд клиента был как на ладони.
Жалко бросать такую игрушку. Говорят, знаменитый киллер Саша Македонский, он же Солоник, любил пользоваться оружием этой марки. Да, видимо, заказчику позарез нужен этот субъект, раз он не жалеет денег на такое качественное оружие и хорошую оптику. Хотя, по мнению Котова, все равно наша «эсвэдэшка» не уступает заморским винтовкам. Она и надежна и точна.
Вот у него на войне была винтовочка. Класс! Послушная, безотказная. Он называл ее ласково «Нина». По имени первой его любви. Рома чистил, лелеял, оберегал свою «девочку». Бывало, поговорит с ней откровенно — и на душе легче становится. А она умно молчит, все понимает и во всем с хозяином соглашается. А ревновала к чеченцам — просто жуть! Как начнет она шипеть на них, плеваться в них, спасу нет им от нее. Смертным боем била их! До полной их недвижимости! А они как ее боялись! Скрывались, прятались. А что толку! Доставала она их везде. Не любила их до безумия…
Он вспомнил еще, как зимой его забрасывали на два дня на «точку». (Летом забрасывали на две недели). Лежал тихо в засаде, ждал неприятеля. Холодно было. До ужаса! Одевал два бушлата, тулуп, маскировочный халат. Питался сухим пайком. Если Рому заносило снегом, то он втыкал рядом с собой шест. И только по этому опознавательному знаку, в каком-нибудь квадрате «А-4» или «Б-4», его находили свои. Когда снимали снайпера с точки.
Слава Богу, что сейчас не зима, а осень. Не надо тонну одежды и варежки.
…Октябрьский ветерок холодил лицо киллера. Проскальзывал то ли дождик, то ли снежок. По тому, как склоняются деревья, Кот выяснил направлению ветра и сделал поправку. Рядом с Романом лежала портативная рация, мобильный телефон. Рация время от времени оживала голосом Хакаса:
— Первый, первый, я — второй. Все чисто.
Кот ждал сигнала по мобильнику. И ждал того мгновения, когда он плавно нажмет на спуск, и башка клиента разлетится в дребезги, словно переспелый арбуз. А потом бабки и заслуженный отдых. Купит подарки жене, сыну…
Роман Котов вернулся домой из Чечни с медалью «За боевые заслуги», но с многочисленными шрамами на голове и с контузией — результат тяжелого ранения под Грозным. Их «бэтеэр» попал в засаду боевиков. Из всех солдат выжил он и еще один парень из Шушенского. Спасибо пензенским омоновцам, что прибыли вовремя на место засады. А то попал бы Рома с сослуживцем в плен. И прощай тогда, родная Сибирь! Прощай, родители!
Прибыл Рома домой, а с работой в провинции не ахти. Но он сумел устроиться на рыбоконсервный завод. Правда, получал гроши. Женился на простой девчонке. Без богатого приданого. Родители — пенсионеры.
Родился сын. Но радость от рождения первенца омрачал тот факт, что ребенку требовалась дорогостоящая операция, иначе он на всю оставался бы калекой. Рома пытался занять денег, но безуспешно. За такую сумму требовали залог. А у Котова, как в поговорке, в кармане ни гроша, только хер да душа! Жена плакала, стала ходить в церковь, молиться Богу, чтобы Он спас ее сына от инвалидности.
У Ромы усилились головные боли — следствие контузии. Он стал раздражаться по каждому поводу, скандалить с женой, выпивать. В семейной жизни появилась трещина.
Выхода из конца туннеля не было видно.
Но выход за него нашел его бывший одноклассник, член никоновской группировки, Костя Панов по прозвищу Амбал. Взяв добро у бригадира Северянина на контакт с Котовым, Амбал пришел к Роме с бутылкой водки. Выпили, расслабились. Рома поведал однокашнику о своем горе. Амбал спросил его в лоб.
— Хочешь, помочь своему сыну? И чтоб с ногами у него все тип-топ было, а?
Рома сумрачно кивнул.
— Завалишь одного козла, получишь лавэ на операцию. И ребенка спасешь от мучительной жизни.
Бывший снайпер заколебался. Связываться с бандитами? Это против его жизненных принципов. А с другой стороны, сын-инвалид, который вырастет и не познает всех радостей нормальной человеческой жизни, будет осознавать себя ущербным и винить своих родителей, его Рому. Начнет ненавидеть отца, мать. Скажет, зачем они его на свет произвели?.. А сына он любил, очень любил…
Котов через три дня согласился.
Спустя месяц, в Иркутске, был застрелен снайпером местный авторитет Док.
Рома получил обещанное ему вознаграждение. Сыну сделали успешную операцию. В доме Котова воцарилась семейная идиллия, счастливые лица родителей, детский смех, веселье, а после других заказов и финансовое благополучие.
Художник сидел за рулем и нервничал. Как там Хакас, как там Кот? Когда начнется операция? Когда?
Неожиданно впереди Алексея остановилась милиция. Бело-синий «Жигуленок». Надпись — ДПС. Оттуда вышли двое милиционеров в бронежилетах и с укороченными автоматами Калашникова. Один из стражей порядка, сержант по званию, заинтересовано посмотрел в сторону Художника и замедлил шаг.
«Все!» — ухнуло в глубокую пропасть сердце Художника. — «Сейчас докопаются».
Холодный озноб охватил его. Художник невольно потянулся к накрытому газетой миниатюрному автомату «Кедр». Если что — придется стрелять не поражение
А милиционер думал: прошмонать ему эту «шестерку» или нет? Если нет ничего запрещенного — подбросить пакетик героина и развести этого «сохатого» на бабки. Вроде, тачка убитая, подмосковные номера. Кроме водителя никого в салоне нет. Свидетелей не будет. И возможно, лох. Никто и не заступиться за него. Может попробовать. Лишние бабки никогда не лишние.
. К счастью, мент, поразмыслив немного, решил не трогать водителя «шестерки» — пусть живет, и направился к магазинчику «Продукты». Видимо интуиция подсказало сержанту, что ловить здесь нечего. За сержантом покорно последовал его долговязый напарник. Менты скрылись в магазине, но напряжение не отпускало Алексея, наоборот, усиливалось. Художник вытер потные пальцы о джинсы. Посмотрел по сторонам — ничего подозрительного.
«Быстрей бы они отоварились и уехали. Вдруг сейчас начнется операция, пацаны сделают свое дело, выбегут из подъезда — а тут менты! Придется выходить из тачки и мочить фараонов».
Что- то легавые долго не выходят.
«Предупредить Хакаса о нежелательных гостях или пока подождать?»
Художник поднес рацию ко рту, хотел нажать кнопку приема, но быстро опустил спецсредство: менты уже выходили из магазинчика. В руках они несли двухлитровые пластиковые баклажки с пивом. Сержант еще раз посмотрел в сторону Алексея и сел в машину. Дэпээсники уехали.
«Слава Богу!» — облегчено вздохнул Алексей и откинулся на спинку кресла. — «Пока все обошлось».