В голосе этого человека, ускользнувшего из-под власти алкоголя, как только речь зашла о возмездии, звучала такая ненависть, что Рут призадумалась. Райхоуп пребывал как раз в том расположении ума, когда человек, не думая о прошлом, готов на все, вплоть до измены, лишь бы утолить чувство попранной справедливости. Неужто Фред Лукан стал невинной жертвой этого наваждения? И леди Лаудер решила попытаться что-нибудь выяснить.
- Скажите, а вы знали Фреда Лукана?
Малькольм посмотрел на нее ясным взглядом, и молодая женщина восхитилась его умением так быстро трезветь, пусть даже от гнева.
- Знал ли я Лукана?
Райхоуп погрузился в размышления, потом мягко, словно и не он только что бушевал от ярости, заметил:
- Лет двадцать назад мы с Фредом вместе учились в Лондонском университете... И с тех пор каждый год старались выкроить друг для друга хоть несколько дней... Он собирался стать моим шафером, но теперь и Фред мертв, и свадьбы не будет... Да, я прекрасно знал Фреда Лукана. И его последний вечер здесь мы провели вдвоем. Утром парень ушел в Грац, и с тех пор его никто не видел. Что там произошло - совершенно ясно, надежды никакой. Мне следовало поехать вместе с Фредом.
- Вы думаете, сапожник...
- Крукель? Да ни за что на свете! Это замечательный старик! Русские прикончили всю его семью, и теперь бедняга тоже один как перст. Так зачем ему предавать? Чтобы сделать приятное убийцам родни? Ради денег, на которые он все равно не сумел бы пожить в свое удовольствие? К несчастью, Фернс и Лаудхэм принадлежат к старой школе и рабски доверяют логическим цепочкам. Раз след Лукана потерялся в доме Крукеля, стало быть, он и убийца... Идиоты!
- А у вас есть другие предположения?
- Нет... но я совершенно уверен, что сапожник тут ни при чем. Он не может быть предателем.
- Почему?
- Потому что я близко его знаю!
- Совсем недавно вы полагали, будто можете сказать то же самое о мисс Вулер, - вкрадчиво заметил баронет.
Райхоуп на секунду опешил, потом кивнул в знак согласия:
- Верно. Официант! Виски!
- Вам не кажется, что вы и так уже выпили более чем достаточно? спросила Рут.
- А что мне еще осталось в этой жизни?
Лаудеры уже собирались возвращаться в гостиницу, оставив Малькольма наедине с бокалом, когда в бар неожиданно вошли Терри Лаудхэм и Эннабель Вулер. Баронета и его жену они заметили сразу, а вот Райхоупа скрыла колонна. Молодые люди двинулись к столику сэра Арчибальда и наконец разглядели коллегу, но отступать было уже поздно - это выглядело бы по-хамски. Всех охватило ужасное смущение. Рут предложила Эннабель и Терри сесть, а ее муж поспешно заказал еще одну бутылку шампанского. Военные действия открыл Малькольм.
- Ну как, помечтали вдвоем при луне? - спросил он мисс Вулер.
Остальные сделали вид, будто не слышат глупого вопроса, и принялись обсуждать спектакль венской Оперы - Эннабель и Терри слушали его накануне. Но Райхоуп не желал смириться с напускным безразличием коллег - последний бокал виски, по-видимому, снова затуманил ему мозги.
- Я считал вас умной девушкой, Эннабель, а на самом деле вы ничуть не лучше тех, кто подписывается на "Почту любви"...
- Ладно, Райхоуп, вы просто пьяны, - отозвался Терри. - И вдобавок мы с вами занимаем такое положение, что не можем себе позволить никаких скандалов... Но все-таки предупреждаю: немедленно прекратите оскорблять мисс Вулер, или я разобью вам физиономию. Ясно?
- Эннабель сама себя оскорбила, связавшись с подобным типом.
Терри привстал, явно намереваясь стукнуть коллегу, но сэр Арчибальд удержал его:
- Прошу вас, Лаудхэм...
Терри со вздохом опустился на стул, а мисс Вулер стала сердито отчитывать бывшего возлюбленного:
- На вашем месте, Малькольм, я бы сгорела со стыда!
- А на своем вам уютно?
Рут попыталась успокоить девушку:
- Не обращайте внимания, мисс, мистер Райхоуп сегодня слишком... утомлен. Не стоит принимать его слова всерьез...
- Она... имеет в виду, что я... пьян... - икая, пояснил Райхоуп. Настоящая... леди.
- Мне противно на вас смотреть, Малькольм!
- Да, с тех пор как появился другой...
- Ну и что?
- Должно быть, у мистера Лаудхэма более внушительный счет в банке, чем у меня.
Мисс Вулер ударила его по щеке. Она сразу пожалела об этом, но сделанного не воротишь. Эннабель оставалось лишь извиниться перед Лаудерами и попросить Терри проводить ее домой. Малькольм окинул обоих угасшим взглядом.
- Я убью вас, Лаудхэм... - наконец пробормотал он. - Не знаю ни когда, ни как, но непременно убью...
- Чем нести ахинею, продолжайте-ка лучше лакать свое виски!
- Выслушайте меня внимательно, Малькольм, если, конечно, вы еще в состоянии что-либо понимать... - вставая из-за столика, сказала Эннабель. Если вы намерены продолжать в том же духе, я уговорю Джима Фернса поскорее отправить вас в Лондон. Вы стали позором для всего нашего посольства! А что до Терри Лаудхэма, то, нравится вам это или нет, а мы с ним любим друг друга!
Лаудхэм в полном замешательстве потянул ее за рукав.
- Прекратите, Эннабель, наши отношения никого не интересуют...
Девушка вырвала руку.
- Я хочу раз и навсегда поставить точки над i! Имейте в виду, Малькольм: не останься вдруг на этой планете ни единого мужчины, кроме вас, я бы все равно сказала "нет"! Я ненавижу пьяниц и не уважаю людей, которые ради удовлетворения собственных порочных наклонностей тратят куда больше, чем зарабатывают! Спокойной ночи!
Лаудхэм и его спутница удалились, провожаемые любопытными взглядами посетителей бара. А Рут и ее муж не отводили глаз от Райхоупа, пытаясь угадать, как он отреагирует на последние слова Эннабель. Парень долго сидел молча, потом тяжело встал и, ни с кем не попрощавшись, побрел к двери. Гардеробщице пришлось бежать следом и вручить англичанину пальто и шляпу уже на улице.
* * *
По дороге в "Кайзерин Элизабет" Рут выглядела серьезной и озабоченной, зато сэр Арчибальд, наоборот, совсем расслабился. На недоуменный вопрос жены, с чего вдруг он так развеселился после крайне неприятной сцены, свидетелями которой им пришлось стать против воли, баронет ответил:
- Я думаю, дорогая, теперь у вас не осталось никаких сомнений, что господа, с коими вам вздумалось поиграть в шпионов, - не джентльмены!
- Хоть вы пощадите мои уши и не болтайте чепухи! Меня и так ужасно тревожит Малькольм Райхоуп...
- С вашей стороны весьма великодушно принимать участие в судьбе какого-то пьяницы!