Ладно, потом будем разбираться.
Появилась патрульная машина. За ней с воем - "Скорая". Потом - наша тачка с Асеевым и Арнольдом.
- Ну? - осведомился я.
- Ушел, - махнул рукой Арнольд куда-то ввысь. - Там дальше стройка на территории железобетонного комбината. Он на ней затерялся.
- Ну ты даешь. Навскидку. С такого расстояния, - с уважением оценил мое достижение Асеев, глядя на искореженную машину.
- Достигается тренировкой, - скривился я. На стрельбах я никогда выше трех баллов не поднимался.
Объявленная тревога, разосланные по постам ориентировки, введение планов оперативного реагирования - все это ни к чему не привело. Муртазов как сквозь землю провалился.
* * *
Арнольд подошел к зеркалу и пригладил перед ним свою новую джинсовку.
- Фирменная, - сказал он. - Последние бабки убил. Как, идет?
- Ну да, - кивнул Галицын. - На телогрейку похоже.
- Много ты понимаешь в картофельных очистках.
- Да хватит галдеть, - буркнул я.
Я был мрачен. Я был в тоске. Настроение - хуже некуда. И для него были все причины. Люди не должны стрелять по людям. Но выхода у меня не было. Как и три года назад - когда он стоял напротив меня и жал на спусковой крючок. В тот раз я тоже попал, а он нет. Не пожелаю этого ощущения никому. Глаза того подонка испуганные, загнанного зверя - запомнились мне очень хорошо... И Грозный прекрасно помню - последних дней пребывания наших войск там - ночь, грохот, пальба и начинающий клинить АК,-74". И ты ощущаешь себя маленьким, беспомощным перед этим светопреставлением, перед вакханалией смерти. И только остается жать на спусковой крючок. И молиться неумело
Господу...
- Переживаешь? - спросил Асеев.
- Все в норме, - ответил я.
Действительно, что переживать? Человечеству куда лучше, что я завалил этого гада. Все правильно, люди не должны стрелять по людям, вот только звание человека так легко утерять однажды тому, в чьей в руке оказывается автомат и кто начинает зарабатывать на жизнь убийством. Киллер должен знать, что к нему подойдут с теми же мерками, с которыми подходит к людям он. Так что - прочь тоска. Даже водкой не буду заливать ее. Само пройдет.
За два дня я прошел полный круг удовольствий. Написал штук пять рапортов и объяснительных, переговорил с прокурором и инспекцией по личному составу. Мотать нервы у нас умеют. Хорошо, нервы у меня пока еще крепкие. Конечно, лучше, чтобы они были еще покрепче - например, как у Асеева. Но у того другая школа.
В кабинет зашел наш друг и товарищ из убойного отдела Рыжов. Он с интересом посмотрел на меня. И сказал:
- А здорово ты его с такого расстояния уделал. Каждый, кто видел меня, делился со мной этой мыслью.
- Нарочно или случайно? - спросил Рыжов.
- Какие тут случайности.
- Заливаешь, - кивнул Рыжов.
- Что там с киллерами? - спросил Асеев. - Кто они такие?
- Водитель, которого угрохали, - уроженец Архангельска, не судим, не привлекался. Второй, который из автомата палил, - две судимости, две амнистии.
- На кого из "бугров" пашут? - поинтересовался Арнольд.
- Неизвестно, - ответил Рыжов.
- Киллер молчит? - осведомился я.
- Молчит, - сказал Рыжов.
- Что с ним вообще?
- Живой, сученыш, - с сожалением произнес Рыжов. - Из реанимации перевели, но все под капельницей. Кстати, нам разрешили с ним перекинуться парой слов.
- А следователь с ним не говорил? - спросил я.
- Следователю он ни слова не сказал, - Рыжов криво улыбнулся. - Припомнил, что по закону имеет право отказаться от дачи показаний.
- А где он сейчас?
- Под охраной в третьей больнице. Через несколько дней в сизо переведут.
- Поехали. - Я поднялся с места.
- Поехали, - кивнул Рыжов.
Бандиту отвели отдельную палату, перед которой скучал омоновец в бронежилете. Еще один омоновец устроился в палате. При нашем появлении сержант в коридоре тут же скинул вниз скобу предохранителя и резко кинул:
- Стоять.
Но, узнав Рыжова, расслабился. Доложил:
- Происшествий не случилось.
Бдительность омоновца легко объяснима. Жить захочешь - будешь бдительным без понуканий. Год назад киллеры расстреляли машину с бизнесменом-армянином, чудом его не убили. У палаты в этой же больнице выставили милицейский пост. А вскоре в больницу пожаловали киллеры. Одного омоновца сразу скосили из "АКМа", второй попытался отстреливаться, был ранен. Досталось по пуле врачу и медсестре. Бандиты деловито дострелили недостреленного в разборе бизнесмена и спокойно скрылись. Несколько суток весь регион стоял на ушах, но бандюг мы все-таки вычислили. Тот случай показал - нынче правил для бандитов нет. Отморозок правит бал. И омоновцы, потерявшие тогда товарища, были учены горьким опытом.
- Здорово, болезный, - сказал я, проходя в палату. Рыжов жестом отослал омоновца.
Киллер - отекшая квадратная морда лет тридцати - с забинтованной головой лежал на кровати. Над ним была капельница. На наше появление он не отреагировал.
- Как же ты сам себя подстрелил? - спросил Рыжов присаживаясь на табуретку.
Киллер умудрился, выпадая из машины, нажать на спусковой крючок короткоствольного автомата, и пуля прошила его тело. Всяко бывает. В прошлом году на дачу пенсионера КГБ полезли двое грабителей, он выстрелил в них одной пулей - и два трупа. Пуля - дура. А дуракам и дурам закон не писан.
- Говорить будем? - спросил Рыжов.
- С адвокатом... Могу не давать показания, - негромко, с одышкой просипел киллер.