Кроме ворот, в которые я прошла, в гараже имелось две двери. По их размеру несложно было определить, какая ведет в дом, а какая - на улицу. Не успела я вставить ключ, как с той стороны к двери подбежала собака, вероятно, той же породы, что охраняют особняк Вахтанга Георгиевича. Это я поняла, выглянув в щелку. Встречаться с псом, у меня не было ни малейшего желания, наоборот, я попробовала дверь на прочность и убедилась, что она хорошо заперта. Тем временем к двери подбежала вторая собака. "Только бы двуногих тут не оказалось", - подумала я, с опаской взглянула на ведущую в дом дверь, не решилась туда заходить, заперла две пары ворот и вернулась на склад.
В некоторой степени я удовлетворила свое любопытство и пошла к Людмиле, уже почти разделавшейся с первой бутылкой. Завтра, вернее, уже сегодня я скажу дяде Саше, что нужно искать дом, охраняемый такими же волкособаками, как и хоромы Вахтанга Георгиевича. Заинтересует это Дядю Сашу или нет, но дело рядового - отчитаться перед полковником, а решения принимать удда должно начальство.
- Я угощусь винцом? - спросила я у Людмилы перед тем, как покинуть склад.
- Угощайся, - кивнула она и продолжила, заикаясь: - Поч-чувст-твуй наше вос-точ-чное гос-те-те-при-имст-ство!
Я выбрала себе бутылочку армянского "Айгешата", помогла Людмиле подняться. Она схватилась руками за стену и пошла к выходу нетвердой походкой.
Еще раз бросив взгляд на часы, я все-таки решила проверить, куда ведет другая часть подземного хода. Людка вякнула мне вслед что-то нечленораздельное, но я бегом устремилась по нему и довольно скоро оказалась еще у одной лестницы, над которой нависал люк. Определить расстояние, двигаясь по подземному пути, под нависающим сверху низким потолком, мне было сложно. Я могла только на глазок прикинуть, какой путь преодолела. Думаю, что от начала (кладовка в особняке Вахтанга Георгиевича) до поворота на склад было метров сто пятьдесят, а оттуда до конца хода, закончившегося еще одной винтовой лестницей, - около сотни. Сколько же надо было положить трудов, чтобы все это соорудить?
Я не стала поднимать крышку люка. Насколько я помнила расположение дома Вахтанга Георгиевича, на таком расстоянии от него уже должен был начаться лес. Наверное, крышка прикрыта сверху мхом или кореньями, так что никто из отдыхающих и не мог догадаться, что она там есть. Мне самой не хотелось среди ночи оказаться в одиночестве в лесу. Я вернулась за Людмилой, и мы, прихватив бутылки, отправились назад в дом Вахтанга.
Я привела в кладовке все в изначальное положение, стоявшим в углу веником замела наши следы, надеясь, что до того момента, как кто-то еще захочет воспользоваться этим ходом, здесь снова копится слой пыли. Когда я зашла в кухню, Людмила разливала спирт по стаканам.
- Мне вино! - крикнула я.
- Сама и лей! - заявила кухарка и тут же выпила мою порцию.
Я с наслаждением потягивала белое армянское вино, в очередной раз вспоминая моего предыдущего, знавшего толк в винах. А в чем он не знал толк? Мне опять вспомнился Париж и тот ресторан, где мы сидели два вечера подряд (самый дорогой в Париже, как заявил Сергей). Самая дорогая бутылка коллекционного вина там стоила шесть тысяч баксов. Так сказал Сергей, и у меня не было оснований ему не верить. Мы, правда, пили всего за четыреста. В общем, ресторан был для новых русских и старых французов. Мне не понравилось, что порции там очень маленькие, но зато помпы было много. Помню, ели мы молодую утку с раковыми шейками в малиновом соусе... Ну как вам сказать? Ела, пила, была, отметилась, могу похвастать в соответствующей компании и произвести впечатление - но делов-то, откровенно говоря...
Странная была та поездка. Вроде бы ехали отдыхать, а Сергей частенько отлучался "по делам", как он говорил. Где он бывал, с кем встречался - не знаю. И что мы отмечали в том ресторане - не знаю. А в предыдущий вечер Сергей страшно напился - что случалось крайне редко - и много всего наболтал мне того, что никогда не сказал бы трезвым или в легком подпитии. Я тогда впервые услышала про Вахтанга. И про нефть. Все французские газеты неделю только и писали про русскую мафию - вначале про Вахтанга и К°, а потом про убийство, которое так и осталось нераскрытым. Сергей внимательно изучал газеты. Убили какого-то русского бизнесмена. Из Тюмени, кажется. Поэтому Сергей и заговорил про нефть? Или я ошибаюсь? Убили-то точно - я еще красочные фотографии на первых страницах газет видела, но вот из Тюмени ли? И что это меня сейчас вдруг взволновало? И вообще что это я про Париж?
Ладно, пора возвращаться на грешную землю - и пытаться выяснить у кухарки все, что она еще знает. Другой возможности, скорее всего, не представится.
- Люда, - позвала я. - А, Люда!
- Ась? - Кухарка посмотрела на меня зату маненным взором.
- А твой Вадим еще и в подвале работал На разливе?
Людмила пьяно расхохоталась.
- Великий химик! Ну он в самом деле химик. Вот. А тут нашел свое приз-зван-ние! Вместе с Ленькой. Но сами свои смеси не пьют! Сволочи! Народ простой травят, а сами - интеллигенты хреновы! - вина, понимаешь ли, коньяки! Которые за границу идут!
Людмила еще что-то говорила, но я получила ответ на свой вопрос. Не зря на даче Вахтанга Георгиевича постоянно жили четыре человека, п охраняла ее стая милых зверьков. Дом, под которым находится склад, наверняка тоже принадлежит Вахтангу. Или кому-то из его родственников. Брату, например. Вадим с Леней работают над созданием народных напитков, может, им еше помогает и Валентина, а несчастная алкоголичка Людка волочет на себе все хозяйство, не задавая лишних вопросов, довольная тем, что есть. Ее нещадно эксплуатируют, время от времени давая напиться, - сволочь все-таки вы порядочная, Вахтанг Георгиевич. Я не говорю уже о душке Вадике.
Я посмотрела на часы. Долго что-то не едут мужики. Давно пора вернуться.
- Люда, ты поесть не хочешь? - спросила я. Люда не хотела. В одном из огромных холодильников, я нашла латку с мясом, которым нас потчевали за ужином, разогрела пару кусочков на сковородке. Мясо было просто обалденным! Не зря здесь все-таки держат Людмилу. Повар она отменный. Не повезло бабе, очень не повезло в жизни. Может, если бы ее ребенок нашелся... Но все равно от алкоголизма вылечиться практически невозможно, в особенности женщине.
- Наташка! - снова подняла на меня затуманенный взор кухарка. - Ты в бункере не была и про него не знаешь. Тебя Вадька обязательно пытать будет, что я тебе наболтала... Он знает, что я треплюсь, когда пьяная... Будешь говорить... что рассказала про сына своего, я про него всегда говорю, про Гришку... а так тебя слушала, про модельство... или модельнич-чество... или как там правильно?
- А если он тебя спросит?
- Я все равно утром ничего не помню! - махнула рукой Люда. - Но на складе ты не была!
- А как же бутылки? - Я кивнула на стол.
- М-да... бутылки. "Абсолют" оставь. Я скажу, что это из старых... Что он мне давал... Или хозяин... А другие... За муку спрячь. Видела, откуда я доставала? Там место есть. Я потом выкину потихонечку. Только про бункер не знаешь! Клянись! Здоровьем своей матери!
На здоровье своей матери мне было плевать, так что клятва меня ни к чему не обязывала. Я и не собиралась продавать Людмилу душке Вадику, а вот дяде Саше с Марисом нужно было рассказать все подробно. Но сначала следовало все-таки попытаться выведать у Людки про подземное строительство. Она же, кажется, говорила, что поселилась тут, пока дом еще не закончили?
- Люд, а Люд! - позвала я ее.
- Ну чего еще?
- Слушай, а как такие проходы строили? Ведь это ж сколько земли надо было вывезти. Кухарка пьяно расхохоталась.
- Ну почему тебя это беспокоит, Наташка? О деньгах хозяйских печешься? Так их у него куры не клюют.
Людмила помолчала, а потом начала рассказывать, что знала.
Вначале хозяин купил другой участок земли, ближе к лесу. Там стоял старый фундамент, оставшийся еще от финнов, которым раньше принадлежала эта территория.
- Видала, может, такие фундаменты? - спросила кухарка. - Остались еще кое-где. Даже дома остались. Я тут слышала, как Вадик рассказывал, какую конфетку из одного такого дома кто-то там сделал. Правда, хозяина кокнули. Уже четвертый хозяин в том домике теперь живет. Ха-ха. Может, духи финнов им покою не дают?
Я подумала, что на вечный покой этих новых хозяев отправляют не финские духи, а вполне реальные наши сограждане, но промолчала. Четвертый хозяин у навороченного особнячка - дело не такое уж редкое.
- Ну так вот, - продолжала Людмила. - Начали строительство. На том, на старом фундаменте. Фундамент-то хороший, финны надежно строят, на века. И ведь это же даже не в новые времена клали. Чуешь, какой фундамент?
В общем, как поняла я из Людкиного повествования, строители обнаружили подземный бункер, находившийся во вполне приличном состоянии. Наверное, это навело Вахтанга Георгиевича на мысль устроить в нем склад. Но зачем делать склад под собственным домом? Это ж идиотом надо быть. Чкадуа быстро купил еще один участок, неподалеку от первого, возвел хоромы, соединил дома подземным ходом. Про выход в лес Людмила ничего не знала, но я подозревала, что он мог остаться еще со времем первых хозяев бункера, Вахтанг Георгиевич только добавил металлическую лестницу, обшил стены деревом и провел электричество.
- А второй дом тоже принадлежит хозяину? - уточнила я.
- Конечно, - как само собой разумеющееся подтвердила Людмила.
Я же все-таки считала, что раз Вахтанг решил не устраивать склад под своим домом, то наверняка переписал второй на кого-то другого. Думаю, Дяде Саше с его связями не составит труда узнать, на кого. Если это вообще нужно. Вадик, скорее всего, трудится управляющим и там - и просто присматривает за домом, а Ленька - за собаками. Ну и, естественно, оба химичат в подземном бункере.
Люда уже совсем клевала носом. Я несколько раз предлагала отвести ее наверх и уложить, но она упорно отказывалась, заявляя, что Вадик приказал его дождаться. Наконец со двора донесся шум раскрываемых ворот, и на территорию дачи въехал "лендровер".
Людмила в последний раз предупредила шепотом, чтобы я ничего не сказала про склад и про все остальное, что она мне успела растрепать. Я в очередной раз поклялась держать язык за зубами.
Глава 13
- Опять ужралась! - воскликнул Вадим, заходя в кухню.
Вадим повел Людмилу наверх, чтобы уложить спать, а я повернулась к дяде Саше и Марису, чтобы спросить, как прошла разведка.
- Завтра, - отмахнулся дядя Саша. - Все завтра. Устали как собаки. Спать хочется.
Мы разошлись по своим комнатам. Ни у меня к Марису, ни, видимо, у него ко мне желания не проснулось.
На следующий день я открыла глаза в четвертом часу дня, приняла контрастный душ и отправилась вниз, чтобы выпить кофе. Мужчины сидели за столом, им прислуживала хмурая Людмилу, не издававшая ни звука. От ее вчерашней разговорчивости не осталось и следа. Она принеcла мне стакан апельсинового сока и чашку дымящегося кофе. Я обратилась к собравшимся:
- Ну так что?