О'Хара неопределенно качнул головой.
— Людей грабят и убивают на улицах каждый Божий день. Можно сказать, обыкновенная история. Ничего примечательного. Мы просто проводим дежурное расследование. Работа такая.
«Как же… — усмехнулся в глубине души Стирлинг. — Хочешь поиграть со мной в кошки-мышки? Ну что ж, давай поиграем».
— Понимаю, — вслух произнес он.
— Что ему от вас было нужно? — не отставал О'Хара.
Стирлинг принялся лихорадочно соображать. Что бы ни случилось, он не собирался рассказывать о том, что Майк Уилсон приходил к нему в поисках Ребекки. Ее нельзя впутывать в это дело. Тогда что ответить этому громиле?
Стирлинг решил избрать тактику полуправды, поскольку не знал, что детективу уже было известно, а что нет.
— Он что, был вашим приятелем? — спросил вдруг О'Хара.
— С чего вы взяли? Ничего подобного! Он приходил сюда за фотографиями той танцовщицы… э-э… Мариссы Монтклер. Родители покойной, которые живут в Англии, направили его сюда, чтобы он нашел и забрал ее личные вещи. Во всяком случае, я его так понял. Что же касается приятельских отношений, то можете мне поверить: три дня назад я увидел этого человека впервые.
О'Хара скептически прищурился:
— Фотографии были сделаны Ребеккой Кендал, не так ли? Зачем они ему понадобились?
Стирлинг спокойно выдержал его взгляд.
— Так вышло, что они оказались последними прижизненными снимками мисс Монтклер. Ничего удивительного, что матери и отцу погибшей захотелось получить их.
— И вы ему продали фотографии?
— Нет. Снимки не мои и не Ребекки. Они принадлежат агентству, а агентство имеет дело с журналами и газетами, но не с частными лицами.
О'Хара все не спускал с него прищуренного взгляда:
— Ну хорошо. А о чем еще говорил с вами Майк Уилсон? Удалось ли ему разыскать личные вещи Мариссы Монтклер, а?
— Нет, не говорил.
— Что… абсолютно ничего? То есть вы хотите сказать, что он попросил у вас те фотографии, вы отказали, и на этом он откланялся, так, что ли? Он рассказывал о том, как долго он гостит в Нью-Йорке?
— Нет, но насколько я понял, не очень долго.
— Он говорил, удалось ли ему связаться с кем-нибудь из друзей Мариссы?
— Нет, не говорил, — солгал Стирлинг. — Но вы попали в самое яблочко. Он пришел за фотографиями погибшей, я сказал, что ничем не смогу ему помочь, и мы раскланялись.
Но О'Хару не так просто было выгнать из кабинета.
— Как он узнал, что эти фотографии находятся в вашем агентстве?
Стирлинг снисходительно улыбнулся. Тут ему и врать ничего не нужно было.
— Он увидел в газетах подпись, что снимки сделаны Ребеккой Кендал, а потом спросил у редакторов, на какое агентство она работает.
— Это он вам так сказал?
— Да. А впрочем, я и сам бы догадался. Невелика загадка.
Детектив О'Хара вдруг обмяк всем телом, словно в одночасье утратил интерес к беседе.
— Ну что ж, похоже, на этом все, — пробормотал он, поднимаясь и направляясь к двери.
— А вам известно, за что его убили? — вдруг спросил Стирлинг, решив тоже поиграть с полицейским в кошки-мышки. Он отлично помнил утверждение Ребекки о том, что О'Хара подкуплен.
Детектив вновь пожал плечами:
— А за что убивают нынче у нас на улицах, как правило? Какому-нибудь полоумному наркоману нужны были деньги на очередную дозу. Если честно, я не знаю, за что убили Майка Уилсона. Наверное, просто ему не повезло.
«Как же, как же…» — подумал Стирлинг и презрительно усмехнулся, провожая глазами полицейского.
Когда тот ушел, Стирлинг припомнил свою последнюю встречу с Майком. Он сидел в этом самом кабинете, на этом самом стуле и болтал без умолку.
За окном на город опускались сумерки… Загорались тысячи огней в квартирах, магазинах и увеселительных заведениях, а окна в деловых кварталах одно за другим гасли… У Стирлинга стало тоскливо на душе при мысли о том, что теперь он знал то, чего не хотел знать. Знал то, что знал и Майк Уилсон. Знал то, за что того убили. Стирлинг встревожился не на шутку, но вовсе не из-за того, что его офис и дом также находились на территории участка детектива О'Хары, где за последнее время столько всего случилось…
— Стирлинг, за мной следят!..
Все утро Ребекка была занята, снимая принцессу Стефанию, позировавшую на фоне двух больших флаконов с новыми духами. Ужас, в котором американка пребывала вчера ночью, отступил вместе с рассветом. Покончив с заданием, она успокоилась и вновь обрела способность трезво рассуждать. Вернувшись в гостиницу, она тут же позвонила Стирлингу и рассказала без излишнего драматизма о том, что случилось с ней накануне вечером.
— Дьявол! — воскликнул он. — Сколько ты еще планируешь пробыть в Париже?
— Завтра возвращаюсь в Лондон, а потом…
— Оставайся там. Умоляю! Ради всего святого, оставайся там!
— Где? В Париже?..
— Да нет, в Лондоне. Только на сей раз остановись где-нибудь в другом месте. Выбери отель поскромнее. В «Белгравии-Шератон» толком не спрячешься, там все на виду. Попробуй отыскать такое место, где тебя никто не смог бы найти. Таксист, который повезет тебя из Хитроу, наверняка сумеет посоветовать что-нибудь приличное. Пусть вообще не отель. Пусть частную квартиру наконец!
Ребекка откинула волосы со лба, немало удивляясь голосу Стирлинга, который заметно дрожал от волнения.
— Однако вчера все обошлось, — попыталась возразить она. — За мной следили, верно, но в конце концов преследователь отстал. Возможно, это был просто уличный грабитель или хулиган. Возможно, это вообще никак не связано с гибелью Мариссы.
— Твоими бы устами да мед пить, — сухо отозвался Стирлинг. Казалось, он взвешивает теперь каждое свое слово. — У тебя все обошлось, зато здесь кое-что произошло в твое отсутствие. Я, например, узнал очень много нового о Мариссе и именно поэтому не хочу, чтобы ты рвалась сейчас в Нью-Йорк. Пойми, это очень, очень опасно! Верь мне на слово. Тут такие дела вскрылись… голова кругом идет!
— Что? Ну что там такое, рассказывай! — нетерпеливо проговорила Ребекка и тут же добавила: — Ты-то в порядке, надеюсь?
— Я-то в порядке, дорогая, не волнуйся. Извини, не могу сейчас сказать всего. Подозреваю, что мои телефоны прослушиваются.
— Что?! Ты шутишь, что ли? Кому нужно прослушивать твои телефоны?