- Как поживаете, мистер Персиммонс? - спросил он. - Надеюсь, вы простите, что я зашел к вам?
Разговор неторопливо вился вокруг весенних планов и книжного дела вообще. Изредка в нем возникали тихие заводи, и Адриан тут же нырял в них.
Как-то само собой Лайонел и Кеннет заговорили о правке, и сэр Джайлс, хранивший до сей минуты упорное молчание, вдруг оживился.
- Объясните-ка мне, - поинтересовался он, - гранки показывают посторонним?
- Скорее нет, - без особого пыла ответил Лайонел, следя за Адрианом. Зависит от издателя.
- От беса, я бы сказал! - проворчал сэр Джайлс. - А вы что скажете, Персиммонс?
- Соглашусь, - ответил тот. - Пока они не ушли в печать, показывать их не стоит...
- Вот я и спрашиваю, - язвительно сказал сэр Джайлс, - с какой стати гранки моей книги давали всем, кому не лень, когда она еще не вышла из печати? Если виноват один из присутствующих, я хотел бы знать, кто именно.
- Тамалти, дорогой мой, это неважно, - пытался успокоить его Грегори. Я же просил вас не вспоминать больше об этом.
- Что хочу, то и вспоминаю, - желчно проскрипел сэр Джайлс. - В конце концов, я имею право знать, с какой стати ненормальному попу показывают те места, которые я, например, собрался сократить. Что ж это, Персиммонс? Ходят всякие.., архидиаконы!..
Несомненно, присутствие Барбары мешало сэру Джайлсу выражать свои чувства. Но Кеннет этого не понял. Сообразив, о чем идет речь, он подался вперед и произнес:
- Боюсь, это моя вина, сэр Джайлс. Ваши гранки архидиакону показал я. Мне очень жаль, если это повлекло какие-нибудь неудобства для вас, но я не так уж уверен, что гранки - сугубо приватный документ. Их дают для рекламы, например; бывают и другие надобности. Никто не оговаривал особую конфиденциальность вашей книги.
- Это верно, не оговаривал, - злобно глядя на Кеннета, сказал сэр Джайлс. - Мне и в голову не могло прийти, что гранки будет изучать целый синклит еще до того, как я их выверю.
- Хватит, хватит, Тамалти, - сказал Грегори. - Ну, случилась неприятность... Я уверен, Морнингтон первый не рад этой оплошности. Он немного иначе смотрит...
- Смотрит иначе? - огрызнулся сэр Джайлс. - Я бы сказал, вести себя не умеет.
Теперь уже взвился Кеннет.
- Не вижу никакой оплошности, - холодно произнес он. - Я имел полное право так поступить. О какой это неприятности вы сожалели, мистер Персиммонс? - Он повернулся лицом к хозяину, спиной - к сэру Джайлсу.
- Я? Сожалел? - поспешно удивился Грегори. - Тут не о чем говорить. Нелепая случайность, вот и все. Просто благодаря вашему излишнему усердию, дорогой Морнингтон, архидиакон теперь обвиняет меня в том, что у него украли потир, о котором писал сэр Джайлс. Естественно, я предпочел бы, чтобы он никогда не видел этих гранок. Надеюсь, вы согласитесь, что гранки - рабочий документ, не предназначенный для всеобщего обозрения.
- Вы же не читаете личных писем со ступеней собора! - добавил сэр Джайлс. - А тех, кто читает, я бы сажал в помойную яму.
- Ну, ну, Тамалти, вы уж слишком! - проговорил Персиммонс, глядя, как Кеннет в ярости ходит кругами вокруг стола. Барбара и Лайонел начали торопливо собираться. - Конечно, профессиональная этика предполагает конфиденциальность, но мы тут слишком строги. Знаете, Тамалти, нынешнее поколение на многое смотрит иначе. Они уже не так зажаты, не так догматичны, можно сказать.
- Не так порядочны, вы имеете в виду, - уточнил сэр Джайлс. - Однако это ваше дело, не мое. Вы ведь издатель.
- Не будем об этом говорить, - приятным голосом сказал Грегори.
- Нет, будем! - воскликнул Кеннет. - Что же получается? Можно обозвать меня лжецом, вором и еще бог знает кем только за то, что я сделал совершенно законную вещь, а потом простить - и все? Извините, Барбара, но я этого так не оставлю.
- Вы ничего не можете сделать, - ухмыльнулся сэр Джайлс. - Мы же простили вас, любезный, и дело с концом.
Кеннет топнул ногой.
- Это вы должны попросить прощения, - сказал он. - Сэр Джайлс, какая такая тайна скрыта в этой чертовой книге?
Барбара подошла к Морнингтону и ласково взяла его за руку.
- Кеннет, милый, успокойтесь, - тихо сказала она и повернулась к Грегори:
- Мистер Персиммонс, я не совсем понимаю, о чем речь, но нельзя ли обойтись без взаимных прощений? - Теперь она, мило улыбалась сэру Джайлсу. Мне кажется, сэру Джайлсу приходилось прощать многим людям в самых разных странах, и нас он, честное слово, может пощадить.
Лайонел пришел на помощь жене.
- Кажется, здесь больше моей вины, - сказал он, - Гранки-то были у меня, а про этот невыправленный экземпляр я совсем забыл. Браните меня, сэр Джайлс.
- Что там внутри конторы, это ваше дело, - не сдавался сэр Джайлс. - Но какой-то чужак, поп, да еще сумасшедший!..
- Этот сумасшедший поп... - начал Кеннет, но его тут же перебила Барбара.
- Да о чем вы толкуете? - воскликнула она. - Мистер Персиммонс, можете вы мне объяснить?
- Конечно, конечно, моя дорогая, - любезно проговорил Грегори. - Не только объяснить, но и показать. Адриан вот уже видел. Мы с ним играли сегодня утром. Речь идет об идентификации одного старого потира.
Он провел своих гостей в зал и остановился возле полки.
- Вот стоит потир. Он мой. Я приобрел его у одного грека, а ему он достался от предков, бежавших, когда турки пришли в Малую Азию. Чаша проделала путь из Эфеса в Смирну. Любопытный экземпляр, но не более того. Теперь о Граале. К несчастью, наш архидиакон прочел абзац, из-за которого мы тут повздорили, а потом случились сразу три события. Я поинтересовался, нет ли у него лишнего потира для одного моего приятеля; воры ограбили местную церковь; архидиакона стукнул по голове какой-то бродяга. Теперь он считает, что этот бродяга - я, а этот потир - как раз тот, что украли из его церкви. Это он говорит, что украли.
- Что значит "он говорит"? - спросил Лайонел.
- По правде сказать, никто из нас близко не знаком с архидиаконом, сказал Грегори. - А ведь некоторые клирики не считают зазорным получить лишний пенни, продав какому-нибудь американскому миллионеру что-нибудь древнее. Власти почему-то этого не одобряют, и если вещица-другая исчезнет с помощью бродяги или злодея-соседа...
Все помолчали, потом Кеннет сказал:
- Если бы вы близко знали вашего соседа...
- Так ведь я и не спорю, дорогой мой, - подхватил Грегори. - Наверное, я несправедлив к нему. Но стоит ли ждать справедливости, если твой же приходской священник обвиняет тебя в грабеже на большой дороге? Не удивлюсь, если ко мне еще и полиция пожалует. Наверное, надо бы предложить ему этот потир взамен.., потерянного, но, признаюсь, я все-таки не настолько христианин.
- А как же вы с ним играли нынче утром? - спросила Барбара и улыбнулась Адриану.
- А вот это наш секрет, правда, Адриан? - шутливо ответил Грегори. Есть у нас такая секретная игра, так ведь, Адриан?
- Мы играем в скрытые картины, - серьезно сказал Адриан. - Только тебе, мамочка, про это не надо знать. Да? - спросил он Грегори.
- Конечно, - кивнул Персиммонс.
- Конечно, - повторил Адриан. - Это мои скрытные картины.
- Хорошо, хорошо, милый, - сказала Барбара. - Ну что же, мистер Персиммонс, нам пора. Спасибо вам за такой прелестный день. Это вашими заботами у нас так дивно складывается отпуск.
Сэр Джайлс уже успел удалиться, поэтому прощались без неловкой натянутости. Грегори задержал Морнингтона и сказал: