- Знаете вы что-нибудь о нем? - настаивал инспектор. - Хотя бы адрес?
- Это все у Делинга, - отвечал несчастный Персиммонс. - Он у нас ведает сотрудниками. Я только помню, что Рекстоу женился несколько лет назад.
- А чем он у вас занимается? - не унимался Колхаун.
- О, у него много дел. Он ведет всю нашу беллетристику, от текста до переплета. После отца мы всерьез занялись беллетристикой, оттого и дела лучше пошли. Удалось, знаете, заполучить двух самых читаемых авторов миссис Клайд и Джона Бестейбла.
- Миссис Клайд? - инспектор наморщил лоб. - Это не та ли, что написала "Звезду и комету"?
- Та самая. Мы уже продали девяносто тысяч экземпляров.
- А что еще у вас выходит?
- Ну, при отце мы все больше оккультную литературу издавали. Он с нее и начал. Месмеризм всякий, астрология, великие чародеи и тому подобное. Не очень-то прибыльно, должен сказать.
- Рекстоу и этим занимался?
- В общем-то да, - ответил издатель. - Знаете, в нашем деле трудно поделить сферы деятельности. Кое-какие книги ведет, например, Морнингтон. Под моим руководством, конечно, - торопливо добавил он. - А еще он у нас ведает Рекламой. Обзорные статьи тоже на нем.
- Он что, пишет их? - поинтересовался инспектор.
- Нет, конечно! - воскликнул Персиммонс. - Пишет!
Ну вы и скажете, инспектор! Он читает, выбирает цитаты и составляет обзоры.
- Ну хорошо. И давно здесь трудится Морнингтон?
- Давным-давно. Я же говорю, они все пришли раньше меня.
- Я правильно понял, что Рекстоу завтракал сегодня с одним из ваших авторов? - перешел, наконец, к делу инспектор.
- Ну раз он говорит, наверное, так оно и есть, - кивнул Персиммонс.
- Так вы не знаете наверняка? - удивился инспектор. - Разве он вам не говорил?
- Послушайте, - сказал измученный издатель, - вы что думаете, мои сотрудники будут мне докладывать о встрече, с каждым автором? Я даю им работу, они ее делают.
- Ладно. А вот сэр Джайлс Тамалти, - продолжал инспектор, - его вы знаете?
- Да. Мы печатаем его последнюю книгу "Исторические следы, оставленные в фольклоре священными сосудами".
Он археолог и антиквар, ученый, знаете ли. Рекстоу намучился с его иллюстрациями. Но вчера, помнится, он сказал, что все в порядке. Наверное, они по этому поводу и встречались. Да вы же можете у самого сэра Джайлса спросить, правда?
- Я вот к чему веду, - сказал инспектор. - Если кого-то из ваших людей нет на месте, значит, в его кабинет может зайти кто угодно? Есть ведь и черный ход, и нигде ни одного дежурного.
- В приемной сидит секретарша, - уточнил Персиммонс.
- Э-э, секретарша! - отмахнулся инспектор. - Если не болтает по телефону, значит, читает роман. Что от нее толку? А потом, на лестницу можно попасть и не заходя в приемную, так? А у черного хода вообще никого нет?
- Да не бывает здесь посторонних, - несчастным голосом произнес издатель. - И двери мы запираем, если приходится оставлять бумаги на столах.
- А ключи торчат в замочных скважинах, - саркастически закончил инспектор.
- Конечно, - отвечал Персиммонс. - А вдруг мне понадобится что-нибудь? Двери ведь не за тем запирают, чтобы не пускать посторонних, а чтобы своих предупредить: видите, нету никого. Так у всех деловых людей принято, и вообще...
- Просто не пойму, - перебил его инспектор, - почему некоторые так хотят, чтобы нами правили деловые люди!
Я с детства консерватор, и чем больше про бизнес узнаю, тем больше вижу: я прав. Значит, кто захочет, может войти.
- Но никто ведь не входит, - ядовито ответил Персиммонс.
- Но ведь кто-то вошел, - в тон ему произнес Колхаун. - Вот и случилось, чего не ждали. Вы верующий, мистер Персиммонс?
- Ну.., не совсем, - растерялся издатель. - Не в том смысле слова... А зачем вы...
- Ага, как и я, значит, - кивнул инспектор. - Мне тоже не часто случается выбраться в церковь. Но все-таки я пару раз за последние месяцы ходил с женой на воскресную проповедь в Веслианскую церковь <Методистская церковь, основанная Джоном Всели (1703-1791), английским теологом и евангелистом, основателем методистского направления (здесь и далее - прим, переводчиков).>. И знаете, мистер Персиммонс, оба раза читали один и тот же отрывок из Библии, прямо как нарочно. Там в конце такие слова: "И то, что Я вам говорю, говорю и всем: бдите". Как раз для нашей публики, по-моему. "Вам говорю", это, значит, нам, полиции, а уж дальше "и всем говорю: бдите". Так оно и есть. Побольше бдительности, поменьше нераскрытых убийств. Ладно. Пойду, повидаюсь с мистером Делингом. Всего доброго.
Глава 2
Один и тот же вечер в трех разных домах
1
Адриан Рекстоу открыл духовку и устроил внутри цыпленка. Подойдя к столу, он вдруг сообразил, что забыл купить картошки для гарнира. Огорченно вздохнув, он подхватил овощную корзину, надел шляпу и вышел из дома.
Возле калитки Адриан помедлил, соображая, в какой из двух магазинчиков, поставлявших ему провизию, отправиться, и выбрал ближайший.
- Три картошки, - тихо и озабоченно сказал он.
- Сейчас, сэр, - ответили ему. - Пять шиллингов, пожалуйста.
Адриан расплатился и с покупкой отправился домой.
На углу он подождал, пропуская трамвай, и тут его взгляд привлекла станция железной дороги. Адриана одолели сомнения. Овощи уже не казались ему столь важными. Он вернулся в магазин, попросил посыльного доставить будущий гарнир домой, а сам поспешил на станцию.
За окном вагона, сменяя друг друга, понеслись мосты и тоннели; паровоз, на совесть приделанный к угольному тендеру, мчался вперед по Брайтонской линии, но еще задолго до конечной станции в кухню, как всегда, торопливо, вошла мама и, конечно, зацепила ногой пакгауз. Мосты, тоннели и вагоны разлетелись в разные стороны. Поток извинений вполне удовлетворил Адриана, и он с легким сердцем бросил паровоз в нескольких милях от Брайтона, чтобы помочь ей с ужином.
Мама присела на стул. Это был не самый удачный ход в игре.
- Ой, мам, ты же на мой стол уселась! - воскликнул Адриан.
- Прости, дорогой, - сказала Барбара Рекстоу. - А он тебе нужен сейчас?
- Я как раз собирался расставлять посуду, - объяснил Адриан. - Сейчас посмотрю, как там цыпленок. Кажется, удался!
- Как хорошо! - рассеянно откликнулась Барбара. - Скажи, пожалуйста, и большой он у тебя?