- Ничего. Это один из моих любимых ресторанов. Просто его оккупировали мои знакомые для встреч, и они там дюжинами роятся.
- О, я не думал, что мы будем прятаться. Хорошо, я знаю прелестную гостиницу во Фридрихсбурге, там приносят ужин прямо в номер.
Она рассмеялась и накрыла рукой мою ладонь.
- Дело не в этом, просто люди будут подходить к нашему столику или мне придется уделять им внимание, а я не хочу, чтобы нас прерывали.
- Нет, я не допущу, чтобы кто-нибудь вмешивался в наш сказочный разговор. Как насчет "Ла Скала"?
- О, еще одно любимое место. Но ненароком слышала, что у Такеров там сегодня вечером прием и...
- Послушай, - сказал я. - После стольких свиданий с поклонниками ты не знаешь ни одного места, куда можно пойти?
- Элоиза пошутила.
- Но ты же выбираешься из дому.
Она смерила меня взглядом.
- Для тебя это важно?
- Нет, зачем мне?
- Послушай, Марк. - Она вздохнула, но не отвела взгляда. - Когда Тэд ушел от меня или я его выгнала, как хочешь называй, я была выбита из колеи. Я потеряла мужчину, которого любила, потому что он нашел кого-то более... привлекательного. Знаешь, что чувствует женщина в таких случаях?
- Я знаю, что такое потеря.
- Но... - Она сцепила руки в замок. - По прошествии времени, живя растительной жизнью, я взяла себя в руки, собралась и начала соблазнять всех мужчин, попадавшихся мне на глаза. Это было десять лет назад, я была...
- Сногсшибательной.
Она улыбнулась.
- Скажем, я была близка к совершенству. И я хотела знать это. Я не имею в виду, что спала со всеми подряд, меня это не интересовало, но мне необходимо было чувствовать ответную реакцию. И правда, я экспериментировала прямо в магазине. Я понижала голос, разговаривая с официантами. Никто не мог от меня спастись. Мои подруги перестали приглашать меня на семейные вечера. Но кое с кем я зашла слишком далеко и поняла, что не хочу продолжения. Я думала: "К чему это? Пройдет время, и он найдет мне замену или сам наскучит мне".
Я хорошо понимал ее. Некоторые фразы мог произносить я сам.
- Итак, ты сбросила блестящее оперенье и зажила спокойно.
- Не совсем. Но это первое свидание, которого я ждала впервые за многие годы, и теперь я прикидываю, хочу ли я идти дальше?
Я почувствовал, как камень свалился с моей души.
- Да.
Ее лицо просветлело.
- Ты тоже это чувствуешь?
- Думаю, да, ты очень точно выразила словами мои ощущения. По крайней мере, недавние. Так что мы будем делать?
- Сделай шаг вперед или...
Чтобы внести ясность, я встал, снял пиджак и бросил его на стул, затем вернулся на диван.
Она размышляла.
- Я знаю здесь недалеко пиццерию, они доставляют заказ на дом.
- Я ее тоже знаю. Мне нравится их пицца "Дон Карлеоне".
Она расширила глаза.
- О, это может вызвать сердечный приступ. Как твои сосуды? Ты бегаешь по утрам?
- Нет. Я хожу пешком.
- Телефон на кухне, - сказала она. - Я позволю тебе ослабить галстук, если ты разрешишь мне снять платье.
Со своего места я видел, как ее стройные ноги переступали по лестнице. Я представил себе, как она переодевается там, наверху, и моя фантазия не пошла дальше.
- Что? - спросила она позже, касаясь воротника белой блузки, которую заправила в джинсы. - Я проболталась?
Остатки пиццы и салата были на кухне. Мы допивали каберне. Мы говорили о делах, углубились в семейные проблемы, вспоминали книги, фильмы студенческих лет. Мы деликатно обходили слишком интимные темы, но мне казалось, что я хорошо узнал Дженет. Она, должно быть, почувствовала, что солирует в разговоре, тогда как я почти молчу.
- Расскажи мне что-нибудь ужасное о себе, - внезапно попросила она.
Я понял, что, хотя много смеялся за последний час, грусть не покинула меня.
- Я потерял всех, кого любил, - сказал я. - И частенько задумывался, сколько в этом моей вины, а сколько уловок судьбы.
Дженет выпрямилась.
- Жену, или любовницу, или двух любовниц, но не детей. Друзей?
- Продолжай, я тебя остановлю, если ты дойдешь до последнего. У меня остался близкий друг, - медленно произнес я. - Я потеряю его в среду.
- Ты же не можешь терять друга с каждым обвинением.
- Это заседание особенное. Если я уничтожу клиента, уничтожу Элиота. Ему, видимо, придется рассказать о детстве Остина, чтобы смягчить приговор, вспомнить о том, как он ему навредил. Это заставит людей задуматься над тем, что Элиот предпринял впоследствии, чтобы загладить свою вину перед ним. А если я их не переиграю, поддамся им, как я смогу забыть, что Элиот отпустил на свободу человека, который...
Я замолчал, потому что вспомнил о деле, нарушив наш уговор.
- Марк.
- Настал момент, когда дотрагиваться друг до друга не возбраняется.