Томми кивнул.
- Он звонил мне.
- Когда с тобой был мой сотрудник?
Он снова кивнул.
- Я обманул его, сказал, что звонил приятель.
Остин сумел с помощью самого Томми подобраться к нему.
- Не волнуйся, - подбодрил я.
Голос Томми прерывался.
- Он сказал мне, что его бросят в тюрьму и как ему там будет плохо.
- Остин заслужил наказание. Ты был слишком мал, Томми, ты не виноват. Он занимался этим давно. Пострадали другие дети. Мы должны остановить его.
Томми молчал. Сколько времени мальчик лежал в темноте, ожидая моего прихода, и сколько еще бессонных ночей ожидает его. Я снова сжал его руку.
- Он не посмеет больше приблизиться к тебе, - пообещал я.
Томми заплакал. И кто знает, то ли от облегчения, то ли от мысли, что навсегда потерял Остина.
Я обнял его, он потянулся ко мне. Во мне вспыхнуло то давнее чувство ответственности, когда у меня в руках были судьбы моих детей. Я крепко прижал его к груди, это мое объятие должно было остаться в памяти Томми надолго, на всю жизнь.
Мое плечо повлажнело от его слез. Он прошептал:
- Мистер Куинн знает.
- Забудь о нем, - попросил я. - Тебе уже не понадобится появляться в зале суда.
Томми замотал головой.
- Он знает, - упрямо повторил он.
Я пригнул его голову к подушке.
- Что знает?
Он промолчал.
- Что ты хотел помочь Остину? Это не имеет значения. Он никому об этом не скажет.
Я ушел не сразу, мы успели пошептаться в темноте. Поговорили о школе, о том, что его ждет впереди, я очень надеялся, что калейдоскоп событий увлечет его, и боль затихнет, и он забудет себя сегодняшнего, виноватого и беспомощного. Томми произносил слова все медленнее, часто затихая. Я укрыл его, убрал со лба прядь волос и поцеловал его.
- Спокойной ночи, - сказал я в дверях, в ответ мне донеслось едва различимое бормотание.
Глава 15
После того как предъявлено обвинение, возвращаться в зал суда настоящая пытка для прокурора. Я сделал все от меня зависящее, вытерпел нападки, оставалось ждать, что выкинет защита. Неожиданностей для адвоката в начале процесса не предвидится, позиция обвинения ей известна заранее. Прокурор оговаривает своих свидетелей в обвинительном заключении, значит, адвокат имеет доступ к списку. Возможно, он не в курсе всего, что скажет прокурор, но позиция последнего не тайна.
Прокурор же, напротив, даже не догадывается, что припасено у защиты. Многое всплывает неожиданно. Остается безмолвно внимать в надежде отбиться во время перекрестного допроса и ожидать, что тебя посетит вдохновение.
Единственное, в чем не приходилось сомневаться, - это в показаниях Остина. Мы с Элиотом знали, чего стоила презумпция невиновности. Подзащитный недвижно сидит перед присяжными, не реагируя на обвинения прокурора, и дожидается решения своей участи. Элиот должен был вызвать Остина для свидетельских показаний.
Троица: Элиот, Остин и Бастер, оживленно беседуя, появилась в зале суда. Блистал красноречием Бастер. Судя по всему, он клокотал от ярости, что Элиот не выпускает его к барьеру в таком важном процессе, но Элиот крепко держал вожжи в своих руках, поддерживаемый Остином, который точно знал, кто в суде лучший. Очевидно, сегодня ему все же удалось убедить Остина позволить ему выступить.
Мы с Бекки молча расположились на своих местах. Мы не знали, что нас ждет.
Некоторое время спустя, когда присяжные заняли свои кресла и появился судья, Элиот произнес:
- Защита вызывает Мартина Риза.
Мы с Бекки переглянулись. Это был сюрприз для нас. По проходу катился упитанный коротышка, облаченный в костюм на два размера меньше. Его отвислые щеки вздрагивали, отвлекая внимание от пышных темных усов и клочка каштановых волос, переброшенного от уха до уха. Он зыркнул глазами на меня, как будто я был возмутителем его спокойствия.
Бекки вздохнула. Этого типа она не знала.
- Я, - настойчиво произнесла она.
Весь процесс полностью шел под надзором главного прокурора. Я допрашивал потерпевшего и обвиняемого, а моему заместителю достались менее значительные свидетели. Мне не хотелось выпускать нити обвинения из своих рук, слишком многое зависело от исхода этого дела, и, пока коротышка присягал и занимал свидетельское место, я приглядывался к нему, прикидывая, с какой стороны подойти.
Бекки не сдавалась, она прошептала:
- Я!
Ее рука намертво вцепилась в мое запястье. Я перевел дыхание и сдался:
- Твой.
Она пододвинула к себе документы, взяла ручку, не спуская глаз со свидетеля. Кто был этот Мартин Риз?
Это открылось сразу же после очередного вопроса:
- Где вы живете, мистер Риз?
- Я бы предпочел не говорить, - сказал свидетель, покосившись на меня.
- Вы живете в Техасе? - спросил Элиот.
Он выдержал долгую паузу. Наконец его прорвало:
- Я не хочу, чтобы все знали, где я живу. Я и так уже порядком натерпелся!
Присяжные проследили за взглядом мистера Риза, но я не изменился в лице, сохраняя озабоченность и непонимание. Это не составляло труда.