- Я пытаюсь выяснить причину лжи Томми, ваша честь. Адвокат первым поднял этот вопрос.
Элиот как-то странно посмотрел на меня. Он, по-моему, не понимал, куда я гну. Судья Хернандес отклонил его протест, скорее всего, он решил, что я сам посажу себя в лужу.
- И все-таки как играют в эту компьютерную игру, миссис Олгрен?
- Вам следует спросить у Томми, - ответила она снисходительно. - Он знает.
- Так он один в нее играет?
- Да, - призналась она. - Обычно один.
- Когда вы в последний, раз ездили на отдых всей семьей, миссис Олгрен?
Она выглядела озадаченной.
- Мы с Джеймсом выбрались на природу... по-моему, этим летом... Нет, это было...
- Вы втроем, миссис Олгрен.
Она колебалась. Потом стала оправдываться.
- Мы не распоряжается своим временем. У Джеймса вообще нет отпусков, да и я постоянно загружена работой.
Я терпеливо ждал. У нее так и не нашлось ответа.
- Томми, наверное, играет с друзьями, - продолжил я. - Кто его лучший друг?
- Стив, - тут же выпалила она. - Стив Петер-сон. Он...
- Томми не общается со Стивом больше года, миссис Олгрен, - спокойно возразил я.
Элиот высказал протест, ссылаясь на то, будто я оказываю давление, но это уже не имело значения. Памела Олгрен была ошеломлена.
- Как сейчас зовут лучшего друга Томми? - снова спросил я ее.
Она напрягла память в поисках ответа, но безуспешно.
- У него в классе есть приятель, - медленно проговорила она, больше импровизируя, чем вспоминая. - Томми рассказывал о нем. Джейсон. Он упоминал о нем. Не знаю, лучший это друг или нет. Он дружит со многими детьми.
- К вам приходят его приятели? - спросил я.
- Нет. Но некоторые ребята живут по соседству. Иногда я вижу Томми с ними, они катаются на велосипедах или...
Я дал ей выговориться, тем временем изучая ее, женщину, о которой давно уже составил мнение. Уверен, все присутствующие тоже.
- Обвинение не имеет вопросов, - произнес я в тишине сводчатого зала суда.
Элиот помедлил, прежде чем приступить к допросу. Я был уверен, что у него нет определенного плана действий. Я уже выжал все из показаний матери Томми.
- Вы поверили сыну, когда он обвинил Остина Пейли в изнасиловании? - с налету спросил он.
- Не сразу, - ответила миссис Олгрен.
- Вы обратились в полицию?
- Нет.
- Вы прибегали к помощи врача?
- Несколько позже.
- Врач сам позвонил вам, так?
- Да, он узнал обо всем от школьной медсестры.
- Вы отказывались верить мальчику даже тогда, когда случившееся получило огласку? Вы опасались новых неприятностей. Правда?
Элиоту пришлось повторить вопрос, потому что миссис Олгрен, похоже, не собиралась отвечать. Она пребывала в нерешительности, ее молчание становилось тягостным.
- Мы не были уверены, - наконец выдавила она из себя.
- Он уже однажды солгал? - настаивал Элиот.
- Да, - еле слышно ответила Памела Олгрен.
Элиот, казалось, даже сочувствовал ей. Но я подозревал, что он думал обо мне, а не о Памеле.
- Защита закончила, - сказал он.
- Миссис Олгрен, - я не стал сбавлять темпа, - в первый раз Томми тут же отказался от лжи, как только ему не поверили, так?
- Да, - согласилась миссис Олгрен. Она уже отвечала, кажется, автоматически.
- Он не упорствовал ни одного дня?
- Нет.
- На этот раз, обвинив Остина Пейли, он стоял твердо на своем?
- Да, - ответила миссис Олгрен. - Он ни за что не хотел отказываться от своих слов.
Со стороны могло показаться, что ее растерянность - результат упрямства Томми, нежелания сына избавить ее от неприятностей. Следовало тут поставить точку, все уже поняли, чего стоило семье это обвинение.
- Больше нет вопросов.
Элиот покачал головой.