- Откуда телеграмма?
- Из Грузии. Село какое-то.
- Ну это полная труба! - по-мужски грубо оценила ситуацию Жанетка.
- Почему?
- Они его там вином по горлышко зальют! Я эти штучки знаю. Позвали, небось, отметить рождение сына у знакомого. А у грузин это праздник на месяц...
- Ну вот так всегда! - возмутился Жора Прокудин. - Ты всегда самое худшее надумаешь! С чего ты взяла, что на день рождения? Ну, с чего ты взяла? Может, просто по делам...
- В село? По делам?
- У Гвидонова дальние родственники в Грузии есть. По линии матери. Это мне в Союзе обманутых вкладчиков сказали.
- Дураки они, твои вкладчики!.. Ладно, пусть не сабантуй у них там. Пусть - дела. А ты будешь его ждать, если он там месяц торчать будет? Будешь?
- Я его, гада, год могу ждать!
- А я не могу. У меня в Штатах уже "бабки" на счету лежат. Босс обещал в бизнес пристроить...
- Так ты что, предлагаешь в это село в Грузию ехать?
- Я ничего не предлагаю. С тех пор, как эти твари увели с вещами мой косметический набор, мне все не мило. Даже этот купальник за две сотни баксов.
- Ладно! - вскочил Жора Прокудин. - Давай так договоримся: ждем его здесь неделю. Если не появляется, гоним в Грузию. Только тогда я его голыми руками задушу!
- Это моя работа, - грустно напомнил о себе Топор.
- Ты бы помалкивал, Отелло! - срезала его Жанетка. - Жорик, а с чего ты взял, что этот чайник - Гвидонов?
- Имя - то же.
- Фамилию, значит, для маскировки сменил, а имя - нет?
- Так часто бывает. Человека трудно научить отзываться на другое имя. А Эдиков по стране - пруд пруди!
- Мы идем жрать или нет?! - прорычал Топор.
Его озверевший голос плохо согласовывался с вялой полулежачей позой. Жора Прокудин посмотрел на кривой нос Топора, так похожий в жидком свете лампочки на свареную сосиску, и тоже ощутил, что голод противно точит изнутри.
- И потом я видел роспись на бланке, - вспомнил Жора. - На телеграмме, в смысле. Она начиналась с большой буквы "С". Дальше, правда, каракули несусветные. Но ведь "С"! "С"! Это же Сергеев!
- Больно доверяешь ты своему сыщику, - огрызнулась Жанетка.
- Никакому не моему! - таким же тоном ответил Жора Прокудин.
- Ладно. Пошли на набережную.
Она пушинкой слетела с кровати, гневно сверкнула глазами и потребовала:
- Выметайтесь! Я переодеваться буду!
- А мне можно остаться? - удивленным голосом спросил Топор.
- Я сказала, выметайтесь! Мне нужно купальник снять. Он сквозь шифон виден будет.
- Сквозь что? - не понял Топор.
- Ши-ифон!
Лицо Жоры Прокудина поневоле напряглось. В отличие от Топора он знал, что такое шифон, знал, что это недорогая ткань, но не мог представить по какой цене он может продаваться в курортном Эльдорадо по имени Приморск.
- Покажь, чего купила? - с еле скрываемым раздражением спросил он.
Ее руки извлекли из белоснежной коробки нечто бледно-голубое, скорее похожее на водяные струи, чем на ткань, встряхнули, и перед глазами Жоры Прокудина развернулось прозрачное платье из шифона. Бретельки толщиной с человеческий волос удерживали это небесное создание. Казалось, что если его коснуться, то платье растает от тепла пальцев.
- Как мешок, - оценил фасон Топор. - А чего такое короткое?
- Дубина ты! - незло укорила его Жанетка. - Это же Альберта Ферретти! Чистый эксклюзив!
- Чего? - не запомнил он слово.
Жора Прокудин не дал ответить. От плохих предчувствий он ощутил себя еще более опустошенно, чем от усталости и голода.
- Долларов двести? - наугад спросил он.
- Дешево ценишь! - обрадовала его Жанетка. - Девятьсот двадцать девять! В рублях по биржевому курсу!
- Мать моя женщина! - сел на кровати под испуганный взвизг пружин Топор. - Почти тыща баксов!
- Купальник тоже у них купила? - по-птичьему закачал головой Жора Прокудин.
- Что значит, у них?! Я приобрела одежду в фирменном магазине отеля "Континенталь". Это фирменные вещи. Без обмана. Я их честно заработала...
Жоре Прокудину захотелось заплакать. За один день Жанетка грохнула почти все их деньги. Его гудящая голова по-птичьи дергалась вверх-вниз, точно хотела что склевать, но клевать-то было уже нечего.
Глава семнадцатая
"МЕРСЕДЕС"-БЭМС!
Прощание Рыкова с банкирами вышло натужным. Ресторан гремел и стонал музыкой, воздух дрожал и клубился от дурманящих ароматов духов, а на душе было пакостно. Ощущение, что над ним уже которые сутки подряд смеялся злой прыщавый мужичонка, не проходило.
Встреча была вроде бы плановой. Обычно они проговаривали условия новых кредитов. Но сегодня банкиры странно переглядывались и цедили слова с невероятной скупостью. В конце разговора они трижды напомнили о сроке возврата кредитов, и Рыков сжался. Неожиданно ощутил себя ребенком.
- Пятьсот водки! - потребовал он от юркого официанта, как только