- Дождь идет.
- А почитай неделю... Вот... А в году так в двадцать девятом, помню, лило без продыху три месяца и...
Отвернувшись, Дегтярь пошел к бронированной двери офиса. Он не верил, что дед мог запомнить то, что случилось почти семьдесят лет назад. Дегтярь вообще был безразличен к мемуарам. Лучше людей никто не умеет врать. Точнее, никто, кроме людей, не умеет врать. Но особенно врут столетние деды и историки.
- Вы к кому? - спросили серые соты переговорного устройства после звонка Дегтяря.
- К президенту фирмы.
- По какому поводу?
- Прокурорско-следственному.
Соты онемели. Казалось, что от удивления закоротили даже провода.
- А вам это... назначено? - все-таки спросили, собравшись с духом, соты.
- Да. Я звонил с утра. Моя фамилия - Дегтярь...
Через тягучую, как жевательная резинка, минуту соты ожили вновь.
- Проходите.
Дверь недовольно щелкнула. Чувствовалось, что она не очень согласна с сотами переговорного устройства, но привыкла им подчиняться.
Сразу за порогом Дегтяря встретил хмурый охранник в серо-мышином комбинезоне и повел по лабиринтам коридоров в такую несусветную даль здания, будто это и не здание было вовсе, а упавший набок небоскреб, и кабинет президента фирмы при этом находился на верхних этажах данного небоскреба.
Охранник не проронил ни единого слова, и Дегтярь так и не узнал, чьим голосом разговаривали соты. Серая спина наконец-то остановилась, открыла белоснежную дверь и сыщик с неприятным чувством в душе увидел, что перед ним - приемная, а в ней сидят рядком на стульях какие-то клерки с дипломатами, женщины бальзаковского возраста, ветеран с пестрой нашивкой орденских лент, девушка с диктофоном на коленях и сигаретой в зубах, старательно изображающая из себя матерую журналистку.
- Мне что же, в очереди сидеть? - попытался Дегтярь разглядеть лицо охранника.
- Проходите. Президент вас ждет, - вместо провожатого ответила ему из дальнего угла приемной секретарша.
- Мне без очереди, - напомнил о себе ветеран.
Его узловатые, будто из пеньковой веревки скрученные, пальцы приподняли с колен густо исписанную бумажку.
- Идите, господин Дегтярь, - уверенно сказала секретарша, предпенсионного возраста женщина с величественным лицом бывшей работницы горкома партии. - Вы ему нужны.
Вот это предложение уже не понравилось Дегтярю. Под тихие шаги по ковру он попытался найти фразе хоть какое-то объяснение и не нашел. Озадачила его и внешность секретарши. За последние годы он побывал в десятках офисов по стране. И всюду у двери президента (директора, менеджера, председателя и т.д.) сидели девочки с кукольными личиками. Они с трудом могли связать пару слов, но зато обладали массой других достоинств, особенно тех, без которых нелегко вытерпеть день в офисе нормальному здоровому мужику, скрывающемуся за вывеской президента (директора, менеджера, председателя и т.д.).
- Здравствуйте, Михаил Денисович! - слишком подобострастно встретил Дегтяря президент.
На вид ему было непривычно много лет для современного коммерсанта - не менее шестидесяти. Он умело сохранил волосы, тронутые на висках благородной сединой, почти сберег фигуру и довел до совершенства зубы. Впрочем, при нынешних достижениях мировой стоматологии да при его деньгах это было совсем несложно сделать.
Несмотря на шикарный внешний вид и костюмчик не из самого дешевого парижского бутика президент смотрелся каким-то посеревшим. Ему будто бы за минуту до появления Дегтяря сказали по телефону, что он смертельно болен.
- Присаживайтесь, - предложил он после влажного рукопожатия.
Дегтярь медленно опустился в розовое бархатное кресло, предварительно успев отереть о его поверхность пот президента со своей ладони.
- Вы вкратце знаете характер дела, - напомнил сыщик утренний разговор. - Представители вашей фирмы, скажем так, вывезли со склада другой фирмы, московской, крупную партию электронной техники...
- Я в курсе, - оборвал его президент. - Я уже разговаривал по телефону с...
Набросив на нос очки с узкими линзами, он отыскал на перекидном календаре нужную запись.
- Да... Вот... Мне звонил некий Рыков. Это раз. Два дня назад на вашем месте сидел... сидел... а-а, вот его фамилия - Бардашевский...
"Барташевский", - мысленно поправил его Дегтярь.
- Сначала я подумал, что это все - недоразумение, - нервно сбросил очки на стол президент. - Кредитные карточки. Двести тысяч долларов с лишним. Трейлер с моими номерами... Вы меня понимаете?
- Да.
- Я думал, что какие-то мошенники берут меня на пушку. Но вчера вечером я... я...
Его властный голос дрогнул. Дегтярь просто так, для себя, вспомнил, что вчерашний вечер он провел в аэропорту Домодедово, и не нашел никакой связи между стрессом президента фирмы и собой.
- Вчера... В общем, я понял, что это не мошенники и не юмор. Это серьезно. Очень серьезно.
Дегтярь упрямо молчал. Во-первых, он хорошо знал, что люди в расстроенных чувствах должны вволю выговориться, а, во-вторых, он просто не знал, чем отвечать. Общие фразы неплохо смотрелись бы в накрашеных устах журналистки, курящей в приемной, но не от имени коммерсанта, побывавшего, судя по внешнему виду и манере держаться, и в шкуре директора советского завода и в сладкой должности секретаря горкома партии.
- Мой сын в опасности! - словно прочтя мысли Дегтяря, выпалил президент.
- В каком смысле?
- О вас мне звонил генерал, зам начальника городского УВД. Значит, вы, Михаил Денисович, не просто частный сыщик, и еще и бывший оперативник. Из тех еще, про которых снимали "Следствие ведут знатоки..."
- Это вряд ли.
- Нет-нет, именно из той когорты!
Губы Дегтяря упрямо сжались. Президент относился к разряду людей, с которыми невозможно спорить. Даже по мелочам. И он не стал этого делать. Из когорты так из когорты. Слово, конечно, помпезное, древнеримское, но его из словарного запаса президента не вытравишь ничем. Когорта, борьба, пролетариат - это навеки зазубренный ряд бывшего пламенного партработника.
- Почему вы считаете, что ваш сын в опасности? - мягко спросил Дегтярь, одновременно подумав, что зря просил московского генерала-однокашника звонить в красноярское УВД. Помощь пахла обузой.
- Он пропал! - выпалил после паузы президент.
- Давно?
- Вчера вечером.
- Вы имеете в виду, что сегодня утром вы его уже не видели? - не понял озабоченности президента Дегтярь.
- Не сегодня, а вчера вечером, Михаил Денисович!.. На вчерашний день я дал ему отгул. Сережа недавно купил квартиру в центре, но еще не обставил. С утра поехал в мебельный решить вопрос с приобретением спального гарнитура и кухни...