- Доброе утро, полковник! - Райан перепрыгнул через ограду, отделяющую площадку для стоянки автомобилей.
- Я тут организовал маленький завтрак с сотрудниками аппарата командующего ВВС в Европе. Нам хотелось бы узнать вашу точку зрения на происходящие здесь события.
Джек рассмеялся.
- Просто великолепно! А мне хочется выслушать вашу точку зрения по тому же вопросу. - Он направился к своему номеру, чтобы переодеться. Почему они считают, что я знаю больше их? - подумал Райан. К моменту вылета самолета он действительно узнал четыре вещи, о которых не подозревал раньше: советские войска, покидавшие территорию того, что раньше было Восточной Германией, были крайне недовольны тем, что им приходилось передислоцироваться в районы, совсем для них неподготовленные и где их никто не ждал. Далее, части бывшей армии ГДР были еще более недовольны своим вынужденным увольнением, чем думали в Вашингтоне; возможно, у них оказались сочувствующие среди бывших сотрудников распущенной ныне службы безопасности - Штази. Наконец, хотя ровно дюжина членов "Фракции Красной армии" была арестована в Восточной Германии, по крайней мере столько же узнали о предстоящих арестах и исчезли до того, как за ними прибыла германская федеральная полиция. Райану сообщили, что именно этим и объясняется тревога на базе ВВС в Рамштейне.
Правительственный VC-20 "Гольфстрим" взлетел с аэродрома сразу после десяти утра и направился на юг. Бедные террористы, подумал Райан, посвятившие свою жизнь, силы и разум чему-то, что исчезало быстрее, чем германская территория позади. Они похожи на детей, у которых умерла мать. Никаких друзей. Они скрывались в Чехословакии и ГДР, не подозревая о приближающемся распаде обоих коммунистических государств. Где теперь искать им убежище? В России? Там их не примут. В Польше? А это уже совсем смешно. Мир изменился у них под ногами - и скоро изменится еще раз, задумчиво сказал себе Райан. Их оставшиеся друзья тоже станут свидетелями меняющегося мира. Может быть, станут, поправил он себя. Может быть...
***
- Привет, Сергей Николаевич, - произнес Райан, когда гость неделю назад вошел в его кабинет.
- Здравствуй, Иван Эмметович, - ответил русский, протягивая руку. Райан вспомнил, что последний раз они стояли так близко друг к другу на бетоне Шереметьевского аэродрома в Москве. Тогда у Головко в руке был пистолет. Для каждого из них это был не лучший день, но, как часто бывает, забавно вспоминать, чем все обернулось. Головко, который почти - хотя и неудачно сумел предотвратить величайшее в советской истории бегство, занимал теперь пост первого заместителя председателя КГБ. Добейся он успеха, вряд ли ему удалось бы подняться столь высоко, но за то, что он так проявил себя - хотя его усилия кончились неудачей, - его заметил президент страны, и карьера стремительно двинулась вверх.
Личный телохранитель Головко расположился в кабинете Нэнси вместе с Джоном Кларком, а самого Головко Райан проводил к себе в кабинет.
- Ничего особенного. - Русский разочарованно обвел глазами голые стены. Только посреди одной Райан повесил довольно приличную картину, взятую в федеральном хранилище, и над вешалкой был прикреплен, разумеется, совсем не обязательный для государственного учреждения фотопортрет президента Фаулера.
- Зато у меня прекрасный вид из окна - не то что у тебя. Скажи, статуя Железного Феликса все еще стоит посреди площади?
- Пока стоит. - Головко улыбнулся. - Насколько я понял, твой директор куда-то срочно уехал?
- Да, президент решил, что ему нужно безотлагательно с ним посоветоваться.
- По какому вопросу? - На лице Головко появилась лукавая улыбка.
- Представления не имею, - пожал плечами Райан и тоже улыбнулся. По многим вопросам, подумал он.
- Мы оба оказались в нелегком положении, правда? Новый председатель КГБ тоже не был профессиональным разведчиком - по сути дела это не было чем-то необычным. Очень часто на посту председателя этой организации, пользующейся такой мрачной славой, появлялся партийный функционер, однако партия тоже уходила в прошлое, и Нармонов выбрал для этой должности ученого, специалиста по информатике. Предполагалось, что он вдохнет новую жизнь в главное шпионское агентство страны, сделает его более эффективным. Райан знал, что сейчас на столе Головко в его московском кабинете стоит персональный компьютер фирмы "Ай-би-эм".
- Сергей, я всегда говорил, что, если в мире восторжествует здравый смысл, у меня не станет работы. Посмотри, что происходит вокруг нас. Хочешь кофе?
- С удовольствием, Джек.
Через несколько минут гость удовлетворенно заметил, что кофе весьма хорош.
- Нэнси готовит его каждое утро. Итак, чем могу тебе помочь?
- Мне часто приходится слышать такой вопрос, но впервые в подобном заведении. - Из груди русского вырвался гулкий смешок. - Боже мой, Джек, тебе не кажется, что нынче происходит нечто похожее на наркотический сон?
- Нет, не кажется. Недавно я порезался во время бритья и не проснулся.
Головко пробормотал что-то по-русски, но Райан не разобрал слов. Впрочем, это не имело значения - переводчики доложат ему, когда примутся за обработку звукозаписи.
- Мне поручено отчитываться перед нашим парламентом о деятельности комитета. Твой директор благожелательно отнесся к нашей просьбе о совете.
- Что ты, Сергей Николаевич, никаких проблем, - не мог удержаться Райан. Я готов знакомиться со всей информацией КГБ и буду счастлив дать совет относительно того, что докладывать парламенту и от чего воздержаться.
- Спасибо, Джек, но председатель может не понять нас. Покончив с шутками, они перешли к делу.
- Мы рассчитываем на принцип "услуга за услугу", - заметил Райан. Переговоры начались.
- И какая услуга вам требуется?
- Информация о террористах, которых вы раньше поддерживали.
- Мы не можем пойти на это, - покачал головой русский.
- Но почему?
- Ни одна разведывательная организация не может предать доверившихся ей людей и функционировать дальше.
- Вот как? Тогда скажи это Кастро во время очередной встречи, - заметил Райан.
- Ты набираешься опыта, Джек.
- Спасибо, Сергей. Мое правительство весьма благодарно вашему президенту за его недавнее заявление относительно терроризма. Черт побери, мне нравится Нармонов как человек, и ты знаешь это. Сейчас мы изменяем мир, дружище, перестраиваем его. Давай избавимся еще от нескольких неприятных проблем. Ты ведь сам был против того, чтобы твое государство поддерживало террористов.
- Почему ты сделал такой вывод? - спросил первый заместитель председателя КГБ.
- Сергей, ты - профессиональный разведчик. Трудно представить, чтобы ты одобрял действия неуправляемых преступников. Я, разумеется, придерживаюсь такой же точки зрения, хотя в моем случае большое значение имеет личное отношение к ним.
Райан откинулся на спинку кресла, и его лицо приняло холодное выражение. Он никогда не забудет Шина Миллера и других членов Армии освобождения Ольстера, которые совершили две серьезные попытки убить Джека Райана и его семью. Всего три недели назад, после нескольких лет юридических маневров, трех обращений в Верховный суд, после демонстраций и требований, чтобы губернатор Мэриленда и президент Соединенных Штатов помиловали преступников, Миллер и его сообщники один за другим вошли в газовую камеру в Балтиморе и через полчаса были вынесены оттуда - мертвыми. И пусть Бог сжалится над их душами, подумал Райан. Если у Него отсутствует отвращение к убийцам. Теперь одна глава в его жизни закрылась навсегда.
- А этот недавний инцидент?..
- С индейцами? Только подтверждает мою точку зрения. Эти "революционеры" торговали наркотиками ради денег. Эти люди, которых вы финансировали, обратятся против вас самих. Пройдет несколько лет, и у вас будет с ними куда больше неприятностей, чем когда-то у нас. - Это было совершенно точно, и оба понимали справедливость слов Райана. Комбинация терроризма с торговлей наркотиками вызывала все большую озабоченность русских. Свободное предпринимательство быстро развивалось в преступном мире России, что беспокоило как Райана, так и Головко.
- Итак, каким будет твой ответ? Головко задумался.
- Я поговорю с председателем. Он согласится.
- Помнишь, что я сказал в Москве два года назад? Зачем для ведения переговоров дипломаты, когда есть настоящие люди, способные сами решить все проблемы?
- Я ожидал цитату из Киплинга или что-то не менее поэтичное, - сухо заметил русский. - Так каковы же ваши отношения с конгрессом?
- Если говорить коротко - рассказывай правду, - усмехнулся Райан.
- Неужели мне понадобилось пролететь одиннадцать тысяч километров, чтобы услышать подобное объяснение?
- Выбери в своем парламенте нескольких человек, которым ты доверяешь, которые не разгласят полученную от тебя информацию и которым сам парламент доверяет и считает совершенно честными (вот это будет действительно трудно), и посвящай их во все, что, по твоему мнению, им следует знать. Тебе придется установить правила поля...
- Правила поля?
- Это - бейсбольный термин, Сергей. Он означает, что к каждому игровому полю применяется специфический набор правил. Глаза Головко сверкнули.