- Расскажите об институте подробнее.
- Он представляется совершенно законным. Во главе его должен был стоять ведущий астроном, известный не только в ГДР, но и за границей. Теперь институт присоединен к Институту Макса Планка в Берлине. Они намерены создать крупный телескоп в Чили и проектируют космический спутник, ведущий наблюдение в рентгеновском диапазоне, вместе с Европейским агентством космических исследований. Следует заметить, что принцип действия телескопов, работающих в диапазоне рентгеновского излучения, примерно такой же, что используется в области создания ядерного оружия.
- Как отличить научные исследования...
- Между ними нет различий, - признал полковник. - Я проверял это. От нас самих просочилась информация по этой тематике.
- Что? Каким образом?
- В различных научных журналах опубликовано несколько статей по физике звезд. Одна из статей так и начинается словами:
"Вообразите центральное ядро звезды с постоянными изменениями рентгеновских потоков". Причем сюда нужно внести маленькую поправку: автор описывает звезду с потоком излучения во много раз интенсивнее, чем ядро любой звезды, - на четырнадцать порядков.
- Не понимаю, - буркнул Головко. Ему было трудно следить за этой научной тарабарщиной.
- Автор описал физическую среду, активность которой в сто тысяч миллиардов раз превосходит активность в ядре любой звезды. Фактически это описание процессов, происходящих внутри термоядерной бомбы в момент ее детонации.
- И каким образом такое могло пройти мимо цензоров? - спросил Головко, не скрывая изумления.
- Товарищ генерал, не следует переоценивать научную подготовку наших цензоров. Как только один из них увидел фразу "вообразите центральное ядро звезды", он сразу сделал вывод, что содержание статьи не имеет отношения к безопасности государства. Эта статья была напечатана пятнадцать лет назад. Но были и другие. За последнюю неделю мне стало ясно, насколько бесполезны наши меры по обеспечению безопасности, направленные на сохранение тайн. А теперь представьте себе, что публикуют американцы, у которых нет секретности в науке. К счастью, только очень умные люди могут усвоить всю информацию, которая содержится в публикациях. Но такие люди существуют, и в этом нет ничего невероятного. Я говорил с группой молодых инженеров в Кыштыме. С небольшой помощью со стороны комитета можно провести глубокое исследование, насколько широки сведения, содержащиеся в открытой научной литературе. На это потребуется пять-шесть месяцев. Такое исследование не окажет прямого воздействия на наш проект, но мне кажется, что оно будет в высшей степени полезным. Я думаю, мы серьезно недооцениваем опасность появления ядерного оружия в странах третьего мира.
- Но это не правда, - возразил Головко. - Нам известно, что...
- Видите ли, три года назад я сам принимал участие в составлении доклада. А сейчас хочу заявить, что мои оценки были чрезмерно оптимистичными.
Первый заместитель председателя комитета чуть задумался.
- Петр Иванович, вы честный человек.
- Нет, я просто испуганный человек, - покачал головой полковник.
- Вернемся в Германию.
- Хорошо. Из числа тех специалистов, которые, по нашему мнению, подозреваются в том, что принимали участие в разработке проекта по производству атомного оружия в ГДР, трое исчезли. Причем вместе с семьями. Остальные нашли себе другую работу. Двое, возможно, принимают участие в ядерных исследованиях, направленных на военные цели, но и здесь многое неясно. Где провести границу между мирными физическими исследованиями и военными разработками? Я этого не знаю.
- А те трое, что исчезли?
- Один из них определенно находится в Южной Америке. Остальные двое просто пропали. Полагаю, следует организовать крупномасштабную операцию и выяснить, что происходит в Аргентине.
- Какова позиция американцев? - задумчиво произнес Головко.
- Ничего определенного. Думаю, им тоже ничего не известно, как и нам. Полковник сделал паузу. - Трудно вообразить, что им нравится дальнейшее распространение ядерного оружия. Это противоречит политике их правительства.
- Тогда объясните их отношение к Израилю.
- Израильтяне получили расщепляемые материалы от американцев лет двадцать назад. Плутоний с американского завода на Саванна-ривер и обогащенный уран со склада в Пенсильвании. По-видимому, в обоих случаях сделки были незаконными. Сами американцы провели расследование инцидентов. По их мнению, израильский Моссад сумел провести одну из крупнейших операций в истории с помощью американцев еврейского происхождения, занимавших ответственные должности. Дело не было передано в суд. Добытая ими информация была получена из источников, которые нельзя огласить в суде, и американцы пришли к заключению, что с политической точки зрения нежелательно раскрывать нарушения, связанные с секретной деятельностью правительства. Все было спущено на тормозах. Американцы и европейцы проявили небрежность, продавая ядерную технологию многим странам, однако и мы совершили ту же ошибку с Китаем и ГДР, правда? Нет, - заключил полковник, - я не думаю, что американцы заинтересованы в том, чтобы в Германии появилось ядерное оружие. Так же, как и мы.
- Следующий шаг?
- Не знаю, товарищ генерал. Мы предприняли все возможные шаги, какие не влекли за собой риска обнаружить себя. Мне кажется, нужно провести расследование в Южной Америке. Затем осторожно прощупать немецких военных и выяснить, есть ли какие-нибудь намеки на ядерную программу.
- В этом случае нам было бы уже известно... - Головко нахмурился. - Боже мой, что это я говорю? Какие системы доставки ядерного оружия к цели наиболее вероятны?
- Самолеты. Необходимость в баллистических ракетах отсутствует. Из Восточной Германии не так уж далеко до Москвы. Им известны наши противоракетные средства защиты, верно? Мы оставили в Германии немало нашего снаряжения.
- Петр, неужели у тебя сегодня нет для меня никаких хороших новостей?
На лице полковника появилась мрачная улыбка.
- Эти кретины на Западе продолжают твердить, каким безопасным стал наш мир.
***
Процесс спекания вольфрама и рения был исключительно прост. Для этого использовался высокочастотный горн, похожий на микроволновую печь. Металлическим порошком наполняли форму и помещали ее в горн для нагрева. После того как порошок раскалялся добела - к сожалению, температура была недостаточной, чтобы расплавить вольфрам, обладающий очень высокой температурой плавления, - раскаленную массу помещали под пресс. В результате воздействия высокой температуры и давления образовывался материал, который по своим свойствам, хотя и не являлся металлом, но достаточно походил на него, чтобы использоваться в качестве последнего. Одну за другой изготовили двенадцать изогнутых заготовок. Далее они должны были пройти обработку на станках, а пока их положили на отведенное место на полках в мастерской.
Большой фрезерный станок был занят обработкой последней крупной детали из бериллия - полуметрового металлического гиперболоида двадцати сантиметров в самой широкой части. Замысловатая форма детали делала обработку очень трудной даже для станка с программным управлением, но иного выхода не было.
- Понимаете, первоначальный поток нейтронов представит собой простое сферическое расширение от первичного взрыва, но его захватит бериллий, объяснял Фромм, стоя рядом с Куати. - Эти металлические элементы отражают нейтроны, которые движутся по спирали со скоростью, составляющей около двадцати процентов скорости света, и в конусе мы оставим для них лишь одно отверстие. Внутри гиперболоида будет находиться этот цилиндр из дейтерида лития, обогащенного тритием.
- Но это произойдет так быстро, - заметил командир. - Взрывчатые вещества все уничтожат.
- Для понимания этого процесса требуется новое мышление. Каким бы стремительным ни было действие взрывчатки, нужно помнить, что нам требуются всего три сотрясения, чтобы внутри бомбы завершился процесс детонации.
- Три чего?
- Сотрясения. - Фромм позволил себе одну из редких улыбок. - Вы знаете, что такое наносекунда? Это одна миллиардная доля секунды, десять в минус девятой степени. За этот отрезок времени луч света пробегает всего тридцать сантиметров, то есть вот отсюда сюда. - Он расставил ладони на расстояние одного фута друг от друга.
Куати кивнул. Действительно, очень короткий отрезок времени.
- Отлично. "Сотрясение" - это десять наносекунд. За это время свет пробегает три метра. Термин был изобретен американцами в сороковых годах. Они считали, что это время, необходимое ягненку, чтобы тряхнуть хвостом. Шутка ученых. Понимаете? Иными словами, за три сотрясения свет пройдет около девяти метров, а внутри атомной бомбы начнется и завершится процесс детонации. Это во много тысяч раз меньше, чем требуется для детонации химических взрывчатых веществ.
- Понятно, - сказал Куати, в этом слове правда сочеталась с ложью. Он вышел из мастерской, позволив Фромму снова погрузиться в свои ужасные мечты.
Гюнтер ждал командира на открытом воздухе.
- Ну?
- Я разработал американскую сторону операции, - заявил Бок. Он развернул карту и положил ее на землю. - Мы разместим бомбу вот здесь.
- Что это за место? - Бок ответил. - Сколько? - поспешил поинтересоваться Куати.
- Более шестидесяти тысяч. Если взрывная сила бомбы будет равна той, что нам обещают, радиус смертельного поражения охватит все это. - Гюнтер обвел пальцем вокруг Денвера. - Общее количество убитых от ста до двухсот тысяч.
- И это все? Для ядерной бомбы? Всего сто - двести тысяч?
- Исмаил, это всего лишь мощное взрывное устройство. Куати закрыл глаза и выругался про себя. Всего минуту назад ему сообщили, что атомный взрыв будет чем-то совершенно невероятным даже для человека с его опытом, а теперь утверждают обратное. Однако командир был достаточно умен и понял, что оба эксперта говорят правду.