- А, вы поддерживаете с ним контакт? Готова поспорить, он все еще не пропускает ни одной юбки. Гордость радикала. Вы часто встречаетесь?
- Ни разу за последние пару лет.
- Мы так и не могли понять, что вы в нем нашли, - заметила Кэти.
- Бросьте, Кэролайн, все мы не были в то время девственницами.
Кэти отпила глоток шампанского.
- Это верно, времена были другими, и мы совершали массу глупостей. Но мне повезло. Джек сделал меня порядочной женщиной.
Началось! - подумала Либби Хольцман.
- Не у всех есть на это время.
- И как только вы обходитесь без семьи, не представляю. Я бы не вынесла одиночества.
- По крайней мере мне не приходится беспокоиться о неверном муже, ледяным тоном заметила Лиз, прибегая к испытанному оружию и не зная, что оно больше не заряжено.
Кэти сочувственно улыбнулась.
- Да, некоторым приходится беспокоиться об этом. К счастью, меня эта чаша миновала.
- Разве какая-нибудь женщина может быть уверена в этом?
- Только дура остается в неведении. Если знаешь своего мужа, - объяснила Кэти, - у тебя нет сомнений в том, на что он способен и на что - нет.
- И вы действительно так уверены в себе? - спросила Лиз.
- Конечно.
- Считается, что жена узнает об измене мужа последней. Кэти слегка наклонила голову.
- Это философская дискуссия или вы хотите сказать мне что-то в лицо вместо того, чтобы говорить за моей спиной?
Господи! Боб Хольцман чувствовал себя зрителем на схватке боксеров-профессионалов.
- Неужели у вас создалось такое впечатление? Прошу извинить меня, Кэролайн.
- Ничего страшного, Лиз.
- Извините, но я хотела бы, чтобы ко мне обращались...
- Я тоже предпочитаю, чтобы ко мне обращались - "профессор", я ведь доктор медицины. Больница Джона Хопкинса, и все такое.
- Мне казалось, вы адъюнкт-профессор. Доктор Райан кивнула.
- Совершенно верно. Мне предложили должность профессора в Виргинском университете, однако тогда пришлось бы переехать из дома, в котором мы сейчас живем, перевести детей в другую школу и, разумеется, возник бы вопрос о карьере Джека. Поэтому я отклонила предложение.
- Вы, наверно, очень заняты.
- Да, у меня немало дел, к тому же я люблю свою работу в Больнице Хопкинса. Мы ведем сейчас перспективную исследовательскую работу, а мне нравится быть в гуще событий. Вам, наверно, было легче перебраться в Вашингтон - вас ничто не удерживало, да и к тому же что нового может быть в политических науках?
- Жизнь, которую я веду, вполне меня устраивает.
- Не сомневаюсь, - ответила Кэти, заметив слабое место и зная, как воспользоваться этой слабостью. - Всегда видно, когда человеку нравится работа.
- А какова жизнь у вас, профессор?
- Трудно желать лучшего. Между прочим, между нами только одно серьезное различие, - сказала Кэролайн Райан.
- Какое именно?
- .. Вы не видели, куда исчезла моя жена? Ваша беседует с Хольцманами и Элизабет Эллиот. Интересно, о чем они разговаривают? - произнес Банкер.
- Дома, в постели, я сплю с мужчиной, - ответила Кэти, сладко улыбаясь. И самое приятное в этом, что мне не приходится менять батареи в вибраторе.
...Джек повернулся и увидел свою жену рядом с Элизабет Эллиот, жемчужное ожерелье которой показалось ему темным - так побледнело ее лицо. Его жена была ниже ростом, чем советник по национальной безопасности, и выглядела девчонкой рядом с Либби Хольцман, но, что бы там ни происходило, Кэти вела себя подобно медведице, защищающей своих медвежат. Ее глаза были устремлены в лицо Эллиот. Он подошел, чтобы узнать, в чем дело.
- Ты здесь, милая.
- А, Джек! - Кэти не отвела глаз от своей цели. - Ты знаком с Либби и Бобом Хольцманами?
- Привет. - Он обменялся с ними рукопожатиями - их взгляды говорили о чем-то, но он не мог понять о чем именно. Миссис Хольцман хотела сказать что-то, но сделала глубокий вдох и, только выдержав паузу, спросила:
- Это вы тот счастливец, что женился на этой женщине? - Вопрос миссис Хольцман позволил Эллиот отвести взгляд в сторону.
- Говоря по правде, это она вышла за меня замуж, - ответил Джек после короткого замешательства.
- Прошу меня извинить. - И Эллиот ретировалась с поля боя, пытаясь сохранить остатки собственного достоинства. Кэти взяла Джека за руку и подвела к роялю, что стоял в углу.
- Что значит вся эта чертовщина? - обратилась Либби Хольцман к своему мужу. Правда, она и сама догадывалась о сути происшедшего. Ее успешная попытка удержаться от смеха едва не стоила ей жизни.
- Дело в том, дорогая, что я нарушил профессиональную этику. И знаешь почему?
- Ты поступил правильно, - заявила Либби. - Братья Маркс? Дом у трех углов. Лиз Эллиот, белая протестантка англо-саксонского происхождения, королева левой ориентации. Боже мой!
- Джек, у меня ужасная головная боль. Просто ужасная, - шепнула Кэти мужу.
- Действительно так плохо? Она кивнула.
- Уведи меня отсюда, пока не наступил приступ тошноты.
- Кэти, но уходить с таких приемов не принято, - напомнил ей Джек.
- Без нас обойдутся.