- А у меня есть комната для гостей, - прервала ее я, - можешь побыть некоторое время у меня.
Она выглядела растерянной, потом засмущалась.
- Кей, ты представляешь себе, как это может выглядеть со стороны?
- Честно говоря, сейчас меня это мало волнует.
- А почему бы и нет?
Она пристально посмотрела на меня.
- Твоя газета уже втравила меня в историю. Дела могут пойти хуже или лучше, но они уже не будут обстоять по-прежнему.
- По крайней мере, тебя не уволили.
- Тебя тоже, Эбби. У тебя был роман, ты повела себя не лучшим образом перед лицом коллег, плеснув кофе ему на колени.
- Он этого вполне заслужил.
- Я совершенно уверена в этом. Но я не советую тебе начинать войну с "Пост". Книга - твой шанс поправить свое положение.
- А как же ты?
- У меня свой интерес в этих делах. И ты можешь помочь мне, потому что можешь делать то, на что я не имею права.
- Например?
- Я не могу лгать, обводить вокруг пальца, подкупать, торговаться, стрелять из укрытия, красть, выдавать себя за другого, потому что я должностное лицо в государственной структуре, а у тебя широкое поле деятельности. Ты - репортер.
- Весьма признательна, - сказала она, выходя из кухни. - Пойду возьму вещи из машины.
* * *
У меня редко останавливались гости, и нижняя спальня в основном предназначалась для Люси. На полу лежал огромный иранский ковер, испещренный красочными цветами, придававший комнате вид сада, посреди которого моя племянница была то розовым бутоном, то репейником, в зависимости от ее настроения.
- Вижу, тебе нравятся цветы, - рассеянно проговорила Эбби, опуская на кровать свой дорожный чемодан.
- Пожалуй, ковер такой расцветки здесь несколько великоват, извинилась я. - Но, когда я его увидела, мне пришлось его купить, и не было другого места, где бы его можно было поместить. Не говоря о том, что он почти вечен, а поскольку в этой комнате останавливается Люси, то этот фактор является самым важным.
- Или, по крайней мере, был таковым. - Эбби подошла к платьевому шкафу и открыла дверцу. - Люси уже не десятилетняя девочка.
- Там должно быть достаточно плечиков. - Я придвинулась, чтобы посмотреть. - Если тебе нужно еще...
- Достаточно.
- В ванной комнате есть полотенца, зубная паста, мыло, - начала было показывать я.
Эбби распаковывала вещи и не обращала на меня внимания.
Я присела на край кровати.
Эбби повесила костюмы и блузки в шкаф. Вешалки царапали по металлической перекладине. Я молча наблюдала за ней, испытывая приступы нетерпения.
Так продолжалось несколько минут. Скользили ящики, скрипели вешалки, медицинская аптечка в ванной открылась и закрылась с характерным щелчком. Наконец она задвинула свой чемодан в шкаф и осмотрелась, словно стараясь представить, что сделать еще. Открыв портфель, извлекла оттуда роман и записную книжку, которые положила в тумбочку около кровати. С беспокойством я наблюдала, как она засовывала в ящик тумбочки пистолет 38-го калибра и пачки патронов.
* * *
Была уже полночь, когда я поднялась наверх, в спальню. Прежде чем лечь в постель, еще раз набрала номер бара "Семь-одиннадцать".
- Элен Джордан?
- Да? Я. Кто говорит?
Я назвала себя и объяснила причину своего звонка.
- Вы упомянули прошлой осенью, что в ваш бар заезжали Фред Чини и Дебора Харви. Дебора хотела купить пива, и вы попросили показать вам ее удостоверение личности.
- Да, правильно.
- Могли бы вы сказать, что именно вы проделали, когда попросили ее показать удостоверение личности?
- Я просто сказала, что хотела бы посмотреть на ее водительское удостоверение, - сказала Элен, она казалась озадаченной. - Да. Я попросила показать его.
- Она достала его из сумочки?
- Конечно. Ей пришлось достать его оттуда, чтобы показать мне.
- Затем она передала его вам, - сказала я.
- Угу.
- Оно было обернуто? Пластиковый пакет?
- Нет. Ничего не было, - сказала она. - Она просто протянула мне удостоверение, я посмотрела и вернула обратно.
Последовала небольшая пауза.
- В чем дело?
- Я пытаюсь установить, касались ли вы руками водительского удостоверения Деборы.
- Конечно. Мне пришлось взять его в руки, чтобы взглянуть.
Элен казалась напуганной.
- Надеюсь, мне не грозят неприятности?