– Включая тебя, – сказала я.
Он пожал плечами.
– Я мог бы поднять ее и спросить, как она умерла, но не перед объективами. За бедняжкой охотились при жизни. И теперь та же история. Это не честно.
– Ларри, а ты хороший парень, – улыбнулась я.
– Не достаточно хороший, чтобы знать, что вампы сгорают дотла, а останки скелета – человеческие.
– Не начинай, Ларри. Все дело в опыте. Я должна была сказать тебе об этом раньше. Честно говоря, ты так хорошо справляешься с работой, что мне просто не пришло в голову это сказать.
– Ты решила, что я знаю? – спросил он.
– Ага.
– Я заметил, что ежедневные лекции в последнее время сократились. А я уже привык писать на работе конспекты больше, чем на лекциях в колледже.
– А в последнее время не так много записей, да? – сказала я.
– Нет, я не думал об этом, но нет.
Неожиданно он усмехнулся, и это осветило его глаза, прогнав весь ужас этого дня. На одно мгновенье он превратился в того же оптимистичного мальчишку с сияющим взглядом, который впервые появился у меня на пороге.
– Хочешь сказать, я наконец учусь, как что делать?
– Ага, – сказала я, – учишься. Вообще-то, если бы ты был побыстрее в деле с оружием, я бы сказала, что ты молодец. Просто трудно научиться сразу всему, Ларри. Всегда происходит что-нибудь такое, что ты не можешь понять, какого черта творится.
– Даже ты? – спросил он.
– Даже я.
Он глубоко вдохнул и выдохнул.
– Я видел, как ты удивилась, всего один или два раза, Анита. Когда монстры становятся такими непонятными, что ты не знаешь, что происходит, они становятся действительно мерзкими, и действительно быстрыми.
Он был прав. Мне хотелось бы, чтобы это было не так, потому что как раз сейчас я понятия не имела, что, черт возьми, происходит. Я не понимала, что произошло с Натаниелем. Я не знала, как работают наши с Ричардом метки. Я не знала, как определить, остается ли Малкольм все еще среди немертвых, или он перешел в более постоянное состояние истинной смерти. На самом деле у меня было так много вопросов и так мало на них ответов, что мне хотелось все бросить и уехать домой. Может, мы с Ларри вместе выпьем по таблеточке болеутоляющего, и выспимся до завтра. Вот завтра наверняка будет день получше. Боже, я так на это надеялась.
Когда мы приехали, здание еще дымилось. Тонкие сероватые струйки дыма маленькими приведениями поднимались от почерневших балок. По какой-то причуде огня высокий купол здания остался нетронутым. Нижние этажи были опустошены и почернели, но купол белым маяком возвышался над развалинами. Казалось, чернозубый гигант откусил от здания большой кусок.
Пожарная машина заняла большую часть узкой улицы. Вода разлилась по улице неглубоким озером. Пожарные пробирались через воду, неся за плечами мили шланга. Полицейский офицер остановил нас недалеко от места происшествия.
Я опустила окно и показала свое удостоверение. Бэйдж выглядел официально, но не был удостоверением. Иногда полицейские пропускали меня, иногда им нужно было спросить разрешения. В Вашингтоне давно обсуждался закон Брюстера, который мог дать истребителям вампиров статус федеральных агентов. Я не была уверена, нравится мне это или нет. Чертовски большее количество вещей, чем удостоверение, делает полицейского полицейским, но я бы предпочла его иметь.
– Анна Блейк, Ларри Киркланд, к сержанту Сторру.
Офицер посмотрел на удостоверение.
– Мне нужно получить подтверждение допуска.
Я вздохнула.
– Хорошо, мы подождем здесь.
Полицейский ушел искать Дольфа, а мы остались ждать.
– Обычно ты с ними споришь, – сказал Ларри.
– Они просто делают свою работу, – пожала плечами я.
– С каких это пор ты перестала стервозничать?
Я посмотрела на него. Он улыбался, что спасало его от язвительного ответа, который уже вертелся у меня на языке. Кроме того, было приятно видеть, как он хоть чему-то улыбается.
– Просто я смягчилась – немного. Что такого?
Улыбка растянулась в ухмылку, дерьмоедскую ухмылку, как назвал бы мой дядя. Это когда то, что он собирается произнести, слишком уж его веселит. Могла поспорить, что мне это не показалось бы таким уж смешным.
– Это влюбленность в Жан-Клода смягчила тебя или регулярный секс?
Я мило улыбнулась.
– Кстати, о регулярном сексе, как дела у детектива Тэмми?
Он покраснел первым. Я была счастлива.
По мокрой улице к нам возвращался коп в сопровождении детектива Тэмми Рэйнольдз. О, жизнь налаживалась!
– А вот и твоя конфетка, – сказала я.
Ларри тоже ее заметил и из ярко красного, стал огненно красным, переплюнув даже свой собственный цвет волос. Его глаза расширились, когда он попытался вздохнуть глубже. Сажа размазалась и немного помогала избежать полного сходства его лица с большим красным кровоподтеком.
– Ты ведь ничего не скажешь, правда, Анита? Тэмми не любит, когда ее дразнят.
– А кто любит? – спросила я.
– Прости, – он говорил быстро, пока они не подошли к нам. – Я прошу прощения, этого больше не повторится. Пожалуйста, не смущай меня перед Тэмми.
– Разве я могу?
– Запросто, – ответил он. – Пожалуйста, не надо.
Они почти подошли к машине.
– Не наступай мне на ногу, и я не стану наступать тебе, – прошептала я.
– Договорились, – ответил он.