– Цитируешь законы совета, Жан-Клод. Ты стал более осторожным с тех пор, когда мы встречались в прошлый раз.
– Осторожность хорошо мне послужила, Ашер.
– Но тебе хотя бы было весело?
Это был странный вопрос от того, кто должен был ненавидеть Жан-Клода.
– Немного. А ты, Ашер? Какой тебе в этом толк? Ты все еще служишь совету или приехал сам, чтобы помучить меня?
– Да – на оба вопроса.
– Почему ты не сбежишь от совета?
– Многие стремятся служить им, – сказал Ашер.
– Но не ты.
– Возможно, месть изменила мои стремления.
Жан-Клод накрыл руку Ашера своей рукой.
– Ma petiteправа. Ненависть – это холодный огонь, и он не дает тепла.
Ашер отпрянул, скользнув так далеко, как только позволило сиденье. Я взглянула в зеркало заднего вида. Он свернулся в темноте, обнимая себя за плечи.
– Мне будет довольно тепла, когда я увижу, как ты оплакиваешь свою возлюбленную.
– Скоро будем в Цирке, – сказала я, – каков план?
– Не уверен, что тут может быть план. Мы должны признать, что они захватили всех наших. Так что рассчитывать можно только на нас двоих.
– Но мы попытаемся вернуть Цирк, или как?
Ашер рассмеялся.
– Она серьезно?
– Как всегда, – сказал Жан-Клод.
– Хорошо. Так что будем делать?
– Попробуй выжить, если сможешь, – сказал Ашер.
– Заткнись, – сказала я, – мне кое-что надо уяснить, Жан-Клод. Мы туда идем драть задницы или подлизываться?
– Ты что, станешь подлизываться к ним, ma petite?
– У них Вилли, Джейсон, и никто не знает, сколько еще наших. Так что да, если это поможет их спасти, то я могу слегка и подлизаться.
– Не думаю, что у тебя это хорошо получится, – сказал Жан-Клод.
– Обычно не получается.
– Но нет, никакого подхалимажа. У нас не достаточно силы, чтобы захватить Цирк, но мы идем туда, как ты выразилась, драть задницы.
– Как доминанты? – спросила я.
– Oui.
– Насколько?
– Будь агрессивна, но не глупа. Можешь ранить того, кого сможешь, но не убивай. Мы не хотим давать им повод.
– Они считают, что ты начал революцию, Жан-Клод, – из темноты сказал Ашер, – и как все революционеры, после смерти ты станешь мучеником. Они не хотят твоей смерти.
Жан-Клод повернулся, чтобы видеть второго вампира.
– Тогда чего же они хотят, Ашер? Скажи мне.
– Им нужно сделать из тебя пример. Без сомнения, ты сам увидишь.
– Если бы я планировал создать второй совет в Штатах, то да – тогда бы я понял смысл. Но я знаю пределы своих возможностей. Я не могу удержать место в совете. Это был бы смертный приговор. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Ашер вздохнул.
– Слишком поздно, Жан-Клод. Совет уже здесь, и они не поверят твоим заявлениям о невиновности.
– Ты же веришь ему, – сказала я.
Несколько секунд он молчал, а затем сказал:
– Да, я верю ему. Единственное, в чем Жан-Клод всегда был выше всех – это выживание. Бросить вызов совету – не лучший способ для этого.
Ашер скользнул вперед, приблизив лицо очень близко ко мне.
– Запомни, Анита, что много лет назад он выжидал, чтобы прийти ко мне на помощь. Выжидал, пока не убедился, что его не схватят. Выжидал, пока не мог спасти меня с наименьшим риском для себя. Выжидал, пока не погибла Джулианна, потому что риск был слишком велик.
– Это неправда, – сказал Жан-Клод.
Ашер не обратил на него внимания.
– Будь осторожна, думая, что он не будет ждать, чтобы спасти тебя.
– Я сама никого не жду, чтобы меня спасали, – сказала я.
Жан-Клод смотрел через стекло на встречные машины. Он слегка кивал головой – вперед-назад, вперед-назад.