Он потянулся к Жан-Клоду, схватив его за рукав, и, наконец, прошептал:
– Что вы со мной сделали?
– Спасли тебя, mon ami, спасли тебя.
Вдруг Дамиан упал. Его тело начало успокаиваться. Я стала терять ощущение его пульса, вкус его сердца. Ощущение уходило, и я отпустила его. Но я была почти уверена, что смогу вернуть его. Я смогла бы почувствовать возбуждение в этом теле. Я могла бы заставить его усиливаться и уменьшаться своим касанием. Я была почти уверена в этом.
Я провела рукой по его густым рыжим волосам и почувствовала искушение, но у него был лишь легкий привкус секса. Я подняла все еще кровоточащую руку, чтобы рассмотреть ее. Все было не так страшно: два-три шва, и все в порядке. Болело, но не сильно.
Я провела по его волосам все еще кровоточащей рукой. Густые волосы скользнули по открытой ране, бередя ее. Боль вдруг усилилась, ноющая и отвратительная. Достаточно, чтобы привести меня в чувство.
Дамиан испуганно смотрел на меня. Он меня боялся.
– Боже, как трогательно!
Я обернулась, Дамиан все еще лежал на моих коленях. К нам по коридору Иветт. Она где-то оставила свой норковый палантин, и ее белое платье было очень простым, очень элегантным, очень в стиле Шанель. Остальная картина была списана с Маркиза де Сада.
С ней был Джейсон, вервольф, прислужник, временами добровольный ужин для немертвых. Он был одет в нечто среднее между черными кожаными штанами и обтягивающими ремнями. Обнаженная кожа была видна на бедрах, казалось, что кожаный ремень закрывает его пах. На шее был собачий ошейник с заклепками и поводком. Поводок держала Иветт. Свежие шрамы покрывали его лицо, шею и руки, порезы на груди и животе напоминали следы когтей. Его руки были крепко прижаты к телу и связаны за спиной, что само по себе причиняло боль.
Иветт остановилась в восьми футах от нас, позируя. Она ткнула Джейсона в спину достаточно сильно, чтобы он упал на колени, издав тихий звук. Она подняла поводок высоко, так что он почти висел.
Она пригладила рукой его желтые волосы, поправляя их, словно он собирался фотографироваться.
– Он – мой подарок, пока я здесь. Тебе нравится обертка?
– Ты можешь сесть? – спросила я Дамиана.
– Думаю, смогу, – он скатился с моих коленей, аккуратно садясь, словно тело не достаточно еще его слушалось.
Я поднялась.
– Джейсон, ты как?
– Я в порядке, – ответил он.
Иветт натянула поводок крепче, чтобы он не мог говорить. Я заметила металлические шипы внутри ошейника, это был ошейник для пыток. Великолепно.
– Он мой волк, Иветт. Он под моей защитой. Ты не получишь его, – сказал Жан-Клод.
– Я уже его поимела, – сказала она – и еще поимею. Я не причинила ему вреда. Эти шрамы – не моя работа, он получил их, защищая это место. Защищая тебя. Спроси его самого.
Она ослабила ошейник, а потом и поводок.
Джейсон глубоко вздохнул и посмотрел на нас.
– Она ранила тебя? – спросил Жан-Клод.
– Нет, – ответил он.
– Ты проявила большое терпение, – сказал Жан-Клод, обращаясь Иветт. – Или твои вкусы изменились с момента нашей последней встречи?
Она рассмеялась.
– О, нет, мои вкусы остались прежними. Я буду мучить его у тебя на глазах, и ты будешь бессилен остановить меня. Таким образом я мучаю лишь некоторых людей.
Она улыбалась. Она выглядела лучше, чем в ресторане, не такой бледной.
– От кого кормилась? – поинтересовалась я.
Она прострелила меня глазами.
– Скоро ты все увидишь, – она повернулась к Уоррику. Он не раболепствовал, но вдруг показался маленьким, не таким сияющим.
– Уоррик, ты подвел меня.
Уоррик стоял, прислонившись к стене, все еще держа в руках меч Дамиана.
– Я не хотел убивать его, госпожа.
– О, я не об этом. Ты охранял их, пока они возвращали его.
– Вы сказали, я буду наказан, если он умрет.
– Сказала, но неужели ты бы поднял этот великолепный меч против меня?
Он упал на колени.
– Нет, госпожа.
– Как в таком случае ты бы защитил их?
Уоррик покачал головой.
– Я не думал…
– Ты никогда не думаешь, – она притянула Джейсона к своим ногам, прижимая его лицо к бедру, – Смотри, Джейсон, смотри, что я делаю с плохими маленькими мальчиками.
Уоррик поднялся на ноги, прислонившись к стене. Меч выпал из его рук, зазвенев по каменному полу.
– Пожалуйста, госпожа, не делайте этого.
Иветт глубоко вздохнула, откинув голову и закрыв глаза, поглаживая лицо Джейсона. Она была в предвкушении.
– Что она собирается делать? – спросила я.
– Смотри, – все, что мне ответил Жан-Клод.