Третий удар сердца в моей руке замедлился. Теперь Странник пытался освободиться, разбить связь, которую сам построил, но это была палка о двух концах. Она била в обе стороны, и я хотела, чтобы мой удар был глубоким и острым.
– Приди ко мне, Вилли МакКой. Восстань на мой зов, приди к моей руке, к моей крови. Восстань и ответь мне. Вилли МакКой, восстань!
Я наблюдала, как Вилли проявлялся в этих глазах, словно вода наполняет чашу. Я чувствовала, как он вытесняет Странника. Я вытолкнула его и захлопнула дверь, которая, как оказалось, есть в моей голове. В теле Вилли. Я выгнала Странника, и он ушел, вопя в ночи.
Вилли уставился на меня, и это был действительно он, но было что-то незнакомое в его взгляде.
– Что ты хочешь от меня, мастер?
Я упала на пол, плача. Я хотела сказать: “Я не твой мастер”, – но слова умерли у меня в горле, покрытые бархатной тьмой, которая съела мое видение, а потом и весь мир.
Я спала, положив голову на колени отца. Он гладил мои волосы. Я прильнула к его коленям, прижавшись щекой к обнаженному бедру. Обнаженному бедру? Я внезапно проснулась и резко села, прежде чем увидела Джейсона, который сидел, прислонившись к стене. Это на его коленях я проснулась. Он одарил меня разбавленной версией своей обычной дразнящей улыбочки, но глаза его остались холодными и уставшими. Сегодня он даже не ухмылялся. А если Джейсон не заигрывает, все слишком плохо.
Жан-Клод и Падма спорили по-французски. Они стояли по разные стороны от деревянного стола. Серебряными скобами за запястья, щиколотки и шею лицом вниз к столу был прикован человек. Скобы крепились непосредственно к столу. Он был обнажен, но не хватало не только одежды. Вся задняя сторона его тела походила на сплошную кровоточащую массу. Я нашла владельца кожи на двери. Темное привлекательное лицо Рафаэля не выражало ничего. Я очень надеялась, что он еще не скоро придет в сознание.
Рафаэль, Крысиный Король, возглавлял вторую по величине и силе группу оборотней в городе. Он не был ничьей игрушкой. Какого черта он делает здесь в таком виде?
– Как сюда попал Рафаэль? – спросила я у Джейсона.
Он устало ответил:
– Мастер Зверей захотел крысолюдов. Рафаэль оказался не достаточно сильным, чтобы не подчиниться зову, но его сил было достаточно, чтобы не привести за собой остальных крыс. Он принес себя в жертву.
Джейсон снова прислонился к стене и закрыл глаза.
– Они не смогли сломать его. Они и Сильви не смогли сломать.
– Сильви?
Я осмотрела комнату. Она была двадцать на двадцать, не такая уж большая. Сильви свисала на цепях, весь вес приходился на запястья. Она была без сознания. Большая часть ее была скрыта от меня столом с прикованным Рафаэлем. Она не выглядела раненой.
– Почему она здесь?
– Мастер Зверей призвал и волков. Ричарда здесь не было, так что пришла Сильви. Она заступилась за всех нас, так же как Рафаэль защитил свой народ.
– О чем спорят Жан-Клод и этот Бисти-Бой?
– Странник обещал нам свободу, но они не хотят включать в сделку Рафаэля. Мастер зверей говорит, он не из нашего народа и не наш друг.
– Он мой друг, – сказала я.
Он улыбнулся, не открывая глаз.
– Я знал, что ты это скажешь.
Я поднялась на ноги, опираясь на стену. Меня слегка качало, но все было не так плохо. Я подошла к спорящим вампирам. Французский звучал горячо и яростно.
Жан-Клод повернулся ко мне.
– Ma petite, ты пришла в себя.
Его английский звучал с сильным акцентом, как обычно после того, как он долго говорил по-французски.
Падма поднял руку.
– Нет, не влияй на нее.
Жан-Клод покачал головой.
– Как пожелаешь.
Я хотела прикоснуться к Рафаэлю. Я могла видеть, как поднимается и опускается его спина, но не могла поверить, что он в порядке, пока не коснусь его. Моя рука заколебалась, поскольку здесь почти не осталось места, которое бы не кровоточило. Наконец я коснулась его волос и отошла. Мне не хотелось его будить. Бессознательное состояние сейчас было лучшим для него.
– Кто он тебе? – спросил Падма.
– Это Рафаэль, Крысиный Король. Он мой друг.
Открылась дверь и в подвал вошла Ханна. В тот же момент стало ясно, что это Странник. Он прислонил это очень женственное тело к двери и попытался выглядеть мужественно.
– Ты не можешь дружить с каждым монстром в городе.
Я уставилась на него.
– Хочешь поспорить?
Он покачал головой, светлые волосы Ханны взметнулись взад-вперед как в рекламе шампуня. Он засмеялся совсем по-девичьи.
– О нет, Анита, я не стану заключать с тобой еще одну сделку сегодня, – Он начал спускаться по лестнице, сняв высокие каблуки и заскользив в одних чулках. – Но будут и другие ночи.
– Я просила безопасный проход, и ты дал его, – сказала я. – Ты не можешь больше причинить нам вред.
– Я дал вам проход только на эту ночь, Анита.
– Не помню, чтобы в твоем обещании упоминались временные рамки, – сказал Жан-Клод.
Странник отмахнулся:
– Это было и так понятно.
– Не мне, – сказала я.
Он остановился по другую сторону от стола рядом с Падмой и уставился на меня серыми глазами Ханны.
– Кто угодно понял бы, что я имею в виду только эту ночь.
– Ты сам сказал, Странник, она не кто угодно, – заметил Жан-Клод.