Его вдруг очень заинтересовала дорога, а руки начали разглаживать руль. Он не был в восторге от того, что ударил ее. Да и я не была.
– Ты хотела, чтобы я стал сильным. Вот тебе исполнение желания.
– Есть разница между сильным и жестоким, Ричард.
– Правда? Никогда не мог отличить.
Я подумала, что последние слова были обо мне. Но вы можете заставлять меня чертовски долго чувствовать себя виноватой, а потом я просто свихнусь.
– Хорошо, если все, что мое – твое, то это правило работает и в обратную сторону.
Он, нахмурившись, коротко взглянул на меня.
– Что ты хочешь сказать?
Его недоумение меня порадовало. Мне нравилось направлять его хваленую мужскую логику против него самого. По-своему, я просто злилась на него так же, как он на меня. У меня не было таких же высоких моральных принципов, как у него, но я и не оборачивалась каннибалом. Хотя… Возможно, все-таки у меня были высокие моральные принципы.
– Если ты можешь заставить Шерри ехать с нами, то я могу приказать стае защищать Стивена. Я могу приказать им, черт возьми, все, что угодно – если я достаточно доминант для этого.
– Нет, – сказал он.
– Почему это? – спросила я.
– Потому что я так сказал.
Я рассмеялась, и даже для меня смех вышел стервозный.
И он сорвался. Уже не сдерживаясь, безысходно и зло он заорал:
– Боже мой, Анита! Боже!
– Похоже, мы порвем друг друга, если быстренько что-нибудь не придумаем, – сказала я.
Он опять посмотрел на меня. Гнев ушел из его глаз, оставив только боль с примесью паники.
– Ты спишь с вампиром. Тут нечего придумывать.
– Мы трое связаны друг с другом на долгое-долгое время, Ричард. Мы должна найти способ жить вместе.
Он резко рассмеялся.
– Жить вместе?! Ты что, хочешь домик на троих – типа, Жан-Клод в подвале, а я – на цепи во дворе?
– Не совсем, но ты не можешь и дальше себя так ненавидеть.
– Это тебя я ненавижу, а не себя.
Я покачала головой.
– Если бы это было так, я бы оставила тебя в покое. Но ты ненавидишь своего зверя, а твой зверь – это ты.
Он затормозил перед Цирком.
– Мы приехали.
Ричард выключил мотор, и машину наполнила тишина.
– Шерри может подождать нас здесь.
– Спасибо, Ричард, – сказала я.
Он покачал головой.
– Не благодари меня, Анита.
Он провел руками по лицу и запустил их в волосы, пропуская пряди меж пальцев. Этот жест демонстрировал его руки и плечи в самом выгодном ракурсе. Он так и не осознал, как меня волновали самые простые вещи, которые он делал.
– Не благодари меня, – и он вышел из машины.
Я велела Шерри сидеть тихо. Мне не хотелось, чтобы у кого-то возникла идея схватить ее, пока мы вытаскиваем остальных. Это свело бы на нет все усилия для достижения цели нашего путешествия.
Зейн поцеловал ее в лоб, как обычно успокаивают ребенка. Он сказал, что все будет хорошо, и я позабочусь о них. Боже, я так надеялась, что он прав!
Навстречу Ричарду вышел человек. Он явно его ждал. Я сунула руку в карман плаща и сняла браунинг с предохранителя, так как узнала встречавшего.
Зейн пододвинулся ко мне ближе и спросил:
– Что-то не так?
Я покачала головой.
– Привет, Джамиль!
– Привет, Анита!
Он чуть не дотягивал до шести футов, на нем была белая обтягивающая майка-близнец той, что была на Ричарде. Кроме того, Джамиль отрезал ворот, рукава и подол, так что его стройная талия и бугры мышц представали во всем великолепии. Белая майка потрясающе смотрелась в контрасте с насыщенным коричневым цветом его кожи. Его волосы были скручены в косички с вплетенными яркими бусинами, и доходили до пояса. Наряд завершали белые тренировочные штаны, и вообще он выглядел так, будто только что вышел из спортзала.
Последний раз, когда я видела Джамиля, он пытался убить Ричарда.
– Что ты тут делаешь?
Даже для меня это прозвучало неприветливо.
Он улыбнулся, сверкнув зубами.
– Я помогаю Ричарду.