– Должно быть, он спрятан очень надежно, мисс Блейк.
Я снова вздохнула.
– И очень неудобно, да. Вам он нужен или нет?
Он оглянулся на Гидеона, тот кивнул.
– Да, пожалуйста, мисс Блейк.
– Все отвернулись.
Ответом мне были только заинтересованные и удивленные взгляды.
– Чтобы достать пистолет, мне нужно поднять платье и сверкнуть на всю комнату. И чтоб никто не подглядывал!
Ну, хорошо, это было глупо и по-детски, но я все еще не могла просто задрать платье на виду у пятерых мужчин. Мой папа воспитывал меня слишком хорошо для этого.
Карсвел повернулся без дополнительного приглашения. Еще несколько заинтересованных взглядов, и отвернулись все, кроме Гидеона.
– Из меня выйдет неважный телохранитель, если я позволю вам перестрелять нас в спины, пока мы стоим на страже вашей скромности.
В его словах был смысл.
– Ну, хорошо, я сама отвернусь.
Что я и сделала, в последний раз вылавливая пистолет. Поясная кобура была хорошей идеей, но когда я получу его обратно, он отправится в другой карман плаща. Я устала от возни с платьем.
Я протянула пистолет Гидеону. Он взял его, все еще заинтересованно меня рассматривая.
– Кроме ножей, это все?
– Да, – сказала я.
– Слово чести?
Я кивнула.
– Мое слово.
Он кивнул в ответ, будто этого было достаточно. Я уже поняла, кто Карсвел был чьим-то человеком-слугой. Он был настоящим артефактом, британским солдатом армии Ее Величества, Королевы Виктории. Но до этого момента я не сознавала, что Гидеон настолько стар. Ликнтропы не стареют так медленно. Кто-то или что-то ему помогает, или он больше, чем просто оборотень.
– Ликантроп, – сказала я, – но что вы кроме этого?
Он улыбнулся, сверкнув небольшими клыками сверху и снизу. Единственным ликантропом с такими клыками из тех, кого я видела, был Габриэль. У вас появятся такие штуки, если проводить в форме животного слишком много времени.
– Угадайте, – сказал он таким низким и грохочущим шепотом, что я задрожала.
Карсвел поинтересовался:
– Мы можем повернуться, мисс Блейк?
– Конечно, – ответила я.
Он снова надел свой пиджак, разгладил его, и опять предложил мне руку.
– Позвольте, мисс Блейк?
– Анита, меня зовут Анита.
Он улыбнулся.
– Тогда можете называть меня Томас.
Он сказал это так, будто позволял звать его по имени только избранным.
Это заставило меня улыбнуться.
– Благодарю вас, Томас.
Он прижал мою руку к себе чуть более приватно.
– Мне бы действительно хотелось… Анита, чтобы мы встретились при лучших обстоятельствах.
Я встретила взгляд его печальных глаз и сказала:
– Что там делают с моими людьми, пока вы задерживаете меня здесь своими учтивыми улыбками?
Он вздохнул.
– Я надеюсь, что он закончит до того, как мы войдем.
Его лицо приняло почти болезненное выражение.
– Это не подходящее зрелище для леди.
Я попыталась выдернуть руку, но он только прижал ее еще сильнее. Его глаза уже не были печальны. Их заполнило нечто, что я не могла распознать.
– Знайте, что это не мой выбор.
– Отпустите меня, Томас.
Он ослабил руку, и дал мне освободиться. Меня вдруг испугало то, что ждало нас в шатре. Я никогда не говорила с Вивиан, и Грегори был порядочным куском дерьма, но я внезапно поняла, что не хочу видеть того, что с ними сделали.
Гидеон сказал:
– Томас, может, ей…?