160179.fb2
- Эх! Была не была!
Садится за руль "Линкольна".
- Стойте!!! Стойте!!! - орет Шиш. - Подождите! Я сейчас!
Он выскакивает из машины, бежит к брошенной старой коляске и с разбега толкает ее ногой. Коляска катится по наклонному бульвару, переезжает на сторону склона и летит вниз. Взрывом оваций приветствует ее гибель веселая компания друзей.
Еще громче звучит "Родина". За рулем "Линкольна" старый водила Кутя. Они мчат бульваром, улицами города, обливая прохожих шампанским. Все мужчины: Кутя, Шиш, Зиновий Гердович - до блеска выбриты, подстрижены и причесаны, в новых блистательных костюмах. Кутя - в строгом черном; в ярчайшем лиловом Шиш; с бабочкой, в неотразимом смокинге Зиновий Гердович. Свежий осенний ветер бьет им в лица.
Во встречном милицейском "УАЗике" едут два милиционера. За рулем незнакомый молодой сержант, рядом толстый лейтенант, которого когда-то рисовал Митя, он ест пирожок.
- Свадьба, видать, у кого-то... Тачка шикарная... - улыбаясь, со светлой завистью в глазах, говорит сержант.
Лейтенант смотрит на веселящуюся компанию, перестает жевать.
- Черт! - орет он, поворачивается назад, смотрит в окно на проехавший белый "Линкольн".
- Что? - спрашивает перепуганный сержант.
Лейтенант поворачивает голову. Молчит.
- Показалось... - наконец говорит он и снова откусывает пирожок.
А белый "Линкольн" с веселой, что-то кричащей компанией уже несется по пустынному пляжу. И снова ветер бьет им в лицо. Они едут туда, к лежакам под навесом, к своему дому, к себе на Родину.
Расходившийся Кутя нарезает крутые виражи, вздымая песок. Все веселы и счастливы, поэтому никто из них не замечает, как что-то темное, зловещее прячется за лежаками. У стойки, поддерживающей навес, небритое лицо главврача. Его трудно узнать. В руках у него пистолет. Он держит на мушке Митю. Еще мгновение и он нажмет курок. Тянутся напряженные секунды. Но вот в последний момент его замечает Люська. Случается чудо. Напрягая всю свою волю, она вдруг делает непостижимое усилие - и встает на ноги. Пуля попадает ей в самое сердце, другая вонзается рядом с первой. Два больших кровавых пятна расплываются у нее на груди. Митя успевает подхватить ее тело.
Испуганно бросает пистолет и убегает по пустынному пляжу главврач. Люська на руках у Мити. Продолжает звучать "Родина". И еще не все успели заметить, что вдруг случилась беда.
Митя наклоняется к Люське.
- Ну вот... - шевелятся пересохшие Люськины губы. - Я умираю у тебя на руках... О чем мне еще больше мечтать...
Митя прижимает мертвую Люську к груди и, вскинув к небу голову, стискивает зубы. Автомобиль останавливается.
Тихо плачет Кутя. Всхлипывает Шиш. Текут слезы по впалым щекам Зиновия Гердовича.
Звуки чудной космической музыки приходят на смену "Родине" и снова уносят Митю и теперь, кажется, и его друзей в иной мир, мир сказочный, неземной. Рассеивается туман, и глазам открывается большой деревянный крест. Он стоит на холме в высокой пожухлой траве. Откуда-то с неба слетается множество белых птиц - это белые голуби. Они садятся на крест друг возле друга. Их так много, что вскоре весь крест становится белым; голуби машут крыльями и крест словно зацветает белыми цветами. Живая картинка вдруг замирает и становится статичной.
*
Огромный зал аукциона "Сотсби". Слышится голос:
- Выставляется известная картина Кирьянова "Расцветший крест". Начальная цена десять тысяч долларов.
Одна за другой поднимаются руки.
- Одиннадцать! Одиннадцать с половиной! Тринадцать!..
Постепенно утихают, теряются голоса. И вновь космическая музыка звучит над зеленым полем, над косогором, по которому к морю несутся голые ребятишки.
- Митька-а-а! Митька-а-а! Надень штаны-ы-ы! Митька-а-а! Иди домой, бесстыдник! Митька-а-а!