- В самом деле? - Гарри Джонс был явно удивлен. - Агнесса должна была сказать мне об этом. Но уж таковы женщины. Всегда что-нибудь скрывают. Итак, мы вместе с Джо внимательно следили за газетами, но ничего не нашли в них, поэтому сделали вывод, что старик Стернвуд хочет все это затушевать. Потом я встретил как-то у Варди Лаша Кэнино. Вы его знаете?
Я отрицательно покачал головой.
- Это такой бесчестный и крутой тип, какими некоторые воображают сами себя. Он время от времени работал на Эдди Марза, то есть, когда у Эдди возникали трудности и ему был нужен головорез с револьвером. Кэнино умел застрелить человека просто так, между двумя рюмками водки. Когда Марз в нем не нуждается, он держится в стороне. И не живет в Лос-Анджелесе. Конечно, это может что-то значить, а может и нет. Возможно, они напали на след Ригана, и Марз лишь ожидал, вот так, с улыбкой на лице, подходящего случая. Но могло быть совершенно иначе. Я ввел в курс дела Джо, и Джо стал следить за Кэнино. А он умел следить. Я на это не гожусь. Это я вам рассказываю пока что бесплатно. Ну вот, Джо проследил Кэнино до самого особняка Стернвудов. Кэнино припарковал машину возле особняка, а через некоторое время к нему подъехала другая машина с какой-то женщиной. Они поговорили, и Джо показалось, что женщина что-то передала Кэнино, вроде бы деньги. Потом женщина уехала. Это была жена Ригана. Хорошо - значит, она знает Кэнино, а Кэнино - Марза. Джо теперь был совершенно уверен, что Кэнино что-то знает о Ригане и пытается на свой страх и риск выжать из нее некую сумму. Увы, Кэнино исчез, а Джо потерял его след. Конец первого акта.
- Как выглядит Кэнино?
- Низенький, плотный шатен с коричневыми глазами, носит всегда коричневые костюмы и шляпу. Даже плащ-дождевик у него коричневый. Ездит он тоже на коричневом автомобиле. Коричневое - это цвет мистера Кэнино.
- Перейдем ко второму акту, - предложил я.
- Без денег - конец представления.
- Пока что для меня это не стоит двух сотен. Миссис Риган вышла замуж за контрабандиста спиртным, с которым познакомилась в пивной. Впрочем, она знала много людей этого сорта. Прекрасно знала также и Эдди Марза. Если она подумала, что с Риганом что-то случилось, то Эдди как раз и был тот человек, к которому она могла обратиться, а Кэнино мог быть тем человеком, которому Эдди поручил это дело. Это все, что вы знаете?
- Потратите ли вы двести долларов, чтобы узнать, где находится жена Эдди Марза? - спокойно спросил маленький человечек.
На этот раз он попал в десятку. Я оперся о подлокотник стула так резко, что он чуть не треснул.
- Даже, если она находится там одна, - продолжал Гарри Джонс тихим, слегка зловещим голосом. - Даже если не убежала с Риганом, а ее прячут на расстоянии около сорока миль от Лос-Анджелеса, для того, чтобы полиция думала, что она исчезла вместе с ним? Заплатили бы вы за это двести долларов, мистер частный детектив?
Я облизал губы. Они были сухие и солоноватые.
- Мне кажется, заплатил бы, - сказал я. - Где?
- Ее отыскала Агнесса, - хмуро пояснил Гарри. - Случайно Агнесса видела, как она ехала, и ей удалось проследовать за ней до самого дома. Агнесса расскажет вам, где он находится... когда деньги будут у нее в руках.
Я строго посмотрел на него.
- Вы могли бы рассказать это бесплатно полиции, Гарри. У них сейчас есть несколько очень способных исповедников. А если они вас случайно прикончат, останется еще Агнесса.
- Если вы дадите им шанс сделать это, то убедитесь, что меня не так легко сломать, - пригрозил он.
- Агнесса действительно обладает чем-то, чего я не заметил, - сказал я.
- Она прохвостка. Я тоже прохвост. Все мы прохвосты. Поэтому и продаем себя друг другу за пару монет. Ладно. Попробуйте меня купить. Он взял сигарету из лежавшего на столе портсигара, бережно вставил ее в рот, потом зажег спичку точно так, как это привык делать я - чиркнув ею о каблук. Размеренно выдыхая дым, он прищурившись глядел на меня. Смешной, гордый малый, которого я мог бы раздавить одним пальцем. Маленький человечек, заблудившийся в мире больших людей. Но было в нем что-то такое, что нравилось мне.
- Я не из кого здесь не пытался выжимать деньги, - произнес он. - Я пришел поговорить о двух сотнях. Цена эта окончательная. Пришел, так как думал, что получу их. А может и нет. В обоих случаях это должна быть чистая работа. А вы начинаете пугать меня полицией. Стыдитесь, дорогой.
- Вы получите деньги за эту информацию, - сказал я. - Но сначала я должен сам взять деньги в банке.
Он встал и кивнул.
- Если так то ладно. Но лучше, когда стемнеет. Это опасное дело, если я попробую встать на пути таких людей, как Эдди Марз. Но надо ведь как-то жить. Было бы лучше, если бы вы пришли в мое бюро, на западном бульваре, номер 428. Вы принесете деньги, а я отведу вас к Агнессе.
- А вы можете назвать мне адрес Агнессы? Ведь я ее знаю.
- Нет. Я обещал ей, - заявил он без всяких увиливаний. Затем застегнул плащ, надел шляпу, еще раз кивнул, направился к двери и вышел. Его шаги стихли в коридоре.
Я спустился в банк, чтобы перевести на свой счет пятьсот долларов генерала и снять две сотни на текущие расходы. Потом вернулся наверх и уселся во вращающееся кресло, чтобы обдумать то, что наговорил мне Гарри Джонс. Это звучало слишком гладко и похоже было скорее на искусственную простоту выдумки, чем на запутанную реальную действительность. Капитан Грегори наверняка был в состоянии отыскать Мону Марз, если бы она находилась так близко, где-то на его территории.
Я размышлял обо всем этом большую часть дня. Никто не посетил мое бюро. И никто не звонил мне. А дождь все еще шел.
26
В семь дождь перестал идти, сделав краткую передышку, но стоки все еще были переполнены. В Санта-Моника вода стояла вровень с тротуарами и тонкими струйками переливалась через бордюры. Полицейский, регулировщик движения, в блестящих резиновых сапогах, таком же плаще и фуражке, брел через водяные потоки, покинув укрытие под намокшими брезентовыми тентами. Скользя каблуками ботинок по мокрому тротуару, я свернул в узкий холл "Фаулвайдер-билдинг". Далеко сзади, за открытым лифтом, когда-то покрашенным под бронзу, горела единственная лампа без плафона. На изношенном резиновом коврике стояла тусклая плевательница, в которую, очевидно, никто никогда не попадал. На стене горчичного цвета висела витрина с искусственными челюстями под стеклом. Номера с фамилиями и номера без фамилий. Или много свободных комнат, или же много жильцов, желающих остаться неизвестными. Безболезненно работающие дантисты, подозрительные детективные агентства, умирающие предприятия, прибившиеся сюда в агонии, заочные школы, обещавшие научить, как стать техником-электронщиком или писателем-драматургом, или же кем-то еще в этом роде, если, конечно, полиция не расправится с ними раньше. Скверное здание. Дом, в котором застарелый запах сигаретных окурков - это еще не самый неприятный запах.
В лифте на табуретке с протертой подушкой дремал старец. Рот его был открыт, покрытые мелкими жилками виски блестели в слабом свете. Он был в голубом форменном пиджаке и, похоже, чувствовал себя в нем так же хорошо, как лошади в стойле конюшни. Кроме того, на нем были серые брюки, белые шерстяные носки и черные детские полуботинки. Он спал на табуретке, вызывая жалость, и ждал клиентов. Я на цыпочках прошел мимо него и, уловив едва заметное дуновение, нашел дверь к пожарной лестнице и открыл ее. Лестничная площадка не убиралась несколько месяцев. На ней спали и питались бродяги, оставляя хлебные корки и куски грязных газет, спички и выпотрошенные кошельки. В грязном углу, между стенами, исписанными каракулями, лежал кружок белесой резинки и судя по всему никто и не собирался убирать ее оттуда.
Приятное зданьице.
Тяжело дыша, я взобрался на четвертый этаж. И его холл украшала грязная урна, стоявшая на изношенном коврике, и такие же горчичного цвета стены, такая же атмосфера подозрительных занятий. Табличка с надписью "Л.Д.Уолгрин - страхование" висела на темной двери из непрозрачного стекла, дальше находилась другая темная дверь и наконец третья, за которой горел свет. На ней была табличка "Вход".
Над освещенной дверью было открытое маленькое вентиляционное отверстие. Я услышал резкий птичий голос Гарри Джонса.
- Кэнино? Конечно, я уже видел вас где-то, мистер Кэнино... Наверняка.
Я похолодел. Потом послышался другой голос. В нем проскальзывали рокочущие нотки, что-то вроде звука маленькой дрели, работающей за стеной.
- Думаю, у тебя была возможность... - я почувствовал в голосе легкую угрозу.
Стул подвинулся по линолеуму, приблизились шаги и отверстие вдруг захлопнулось. За стеклом сгустилась тень, которая быстро расплылась и пропала.
Я отступил к первой двери, снабженной табличкой с фамилией Уолгрина, и осторожно попробовал открыть ее. Она была заперта на ключ, но к косяку прилегала неплотно - старая дверь, поставленная много лет назад, из сырой древесины и теперь слегка рассохшаяся. Я достал бумажник и вынул из-под обложки водительского удостоверения тонкую, твердую, целлулоидную пластинку под которой хранил водительские права. Потом надел перчатки, слегка, почти ласково, уперся в дверь, засунул полоску целлулоида глубоко между дверью и косяком и продвинул ее до широкой щели, видневшейся у замка. Раздался сухой щелчок, похожий на звук лопающегося льда. Я проскользнул внутрь и замер, как сонная рыба в воде. Ничего не случилось. Я запер дверь так же осторожно, как и открыл.
Передо мной был светлый проем незанавешенного окна, рядом стоял стол, а на нем прикрытая чехлом пишущая машинка. Затем я заметил дверь, соединяющую эту комнату с соседней. Она не была заперта на ключ, так что я вошел во вторую из трех комнат бюро. Дождь неожиданно забарабанил в стекла закрытых окон. Воспользовавшись этим, я прошел через комнату. В щель следующей двери пробивалась тонкая полоска света. Пока что все шло хорошо. Словно крадущийся кот я потихоньку пошел вдоль стены и добрался до той стороны двери, где были петли. Потом заглянул в щель, но ничего не увидел.
Рокочущий голос произносил теперь более вежливо:
- Конечно, один малый может сидеть в своей тачке и следить за другим, если ему так хочется. Но ты пошел к этому сыщику. Это твоя ошибка. Эдди этого не любит. Сыщик сказал Эдди, что какой-то тип выслеживает его на сером "плимуте". Эдди, естественно, захотел узнать, в чем дело.
Гарри Джонс тихонько засмеялся.
- А зачем ему это нужно?
- Не твое дело.
- Ты же знаешь, зачем я пошел к этому сыщику. Я тебе это уже говорил. Речь шла о девушке Джо Броуди. Она должна исчезнуть. И рассчитывает на то, что сыщик даст ей немного денег. У меня нет ни цента.
Рокочущий голос спокойно спросил:
- Денег? За что? Сыщики не дают деньги за красивые глазки.
- Этот, может легко достать их. Он знает богатых людей. - Гарри Джонс засмеялся тихим, уверенным голосом.
- Перестань пороть ерунду, малыш! - в рокочущем голосе что-то заскрипело, словно песок попал в шарикоподшипник.