Диана. Молодец! Конечно!.. А ещё?..
Новый экзаменационный вопрос поставил Франца в тупик.
Диана (подсказала). А потом вы издали любовались следами...
Франц (вспоминая). Точно! И иногда возвращался протоптать ещё кружок-другой для симметрии.
Диана. Всё правильно... А замечали, что внутри самого следа?
Франц (пожимая плечами). Что там можно увидеть? Каблук, подошва... (Его вдруг осенило.) Иногда удавалось так впечатать, чтоб их по отдельности было видно.
Диана. Вы специально старались? И не скучно было разглядывать?..
Франц недоумённо вздохнул. Ей пришлось терпеливо объяснять.
Диана. Вскоре все ваши труды шли насмарку: ведь выложенные рисунки торопливо перечёркивались и растаптывались такими же плоскими подмётками деловых взрослых...
Франц (пока так и не понимая, куда она клонит). Ну и что из того?..
Диана. А как быть в городе? Там вообще почти нет нехоженого снега и уж конечно шанс стать первым - равен нулю.
Франц (горячо, будто речь шла не о детских играх, а о проекте закона). Но, тем не менее, любой ровный островок или бугорок всегда отмечен чьим-нибудь ботинком: "Здесь был Я!" А чаще - несколькими. Хотя по тротуарам ходить удобнее и спокойнее.
Диана (обрадовалась). Слава Богу, вы начали думать! Причём, заметьте, следы эти не обязательно детские. Зато какие разные!..
Франц. И что же?..
Диана. Вот! (Она сделала выразительную паузу.) Теперь мы подошли к самому главному!.. Однажды посмотрел какой-то взрослый ребёнок на плоский след, расстроился и... напридумал уйму рифлёных узорчатых подошв!.. Здорово, да?.. Я обожаю все невидимые глазу секреты: все донышки, изнанки, внутренние стенки... Это же - целая жизнь!
Игорь Максимильянович, казалось, только что вылупился из скорлупы.
- Я всегда был слишком занят делами... И дочка из-за меня рано повзрослела.
Диана Яковлевна очень просто, без кокетства спросила - будто под руку взяла:
- Что значит стать взрослым? Жить с пустым сердцем?.. Нет уж, извините!..
ЧАСТЬ ВТОРАЯ шатун
"Как это прекрасно, когда снег не ляжет за ночь высокими буграми, но лишь припорошит землю тонким слоем!
А если повсюду вырастут горы снега, находишь особую приятность в задушевном разговоре с двумя-тремя придворными дамами, близкими тебе по духу."
Сэй-Сёнагон "Записки у изголовья".
Январь стоял в самом разгаре (если так можно выразиться о зимнем месяце). Сезон ружейной охоты закончился, но Игорь Максимильянович с Фомкой "пропадали" без егеря.
Франц не очень уж и соскучился. Напротив, в отсутствие Бурханкина он должен был подготовить ряд очень важных документов: разработать проект закона (который один депутат должен был представить в областные органы власти), проработать устав совместного предприятия (которое возглавила бы жена того депутата), доработать программу, выработать концепцию...
Но вместо изготовления бумажных деликатесов "законник" Франц устроил себе настоящий праздник: Большую стирку, Большую сушку, Большую глажку вопиющую оргию чистоты. (С кем не бывает?..)
Игорь Максимильянович вполне обжил новое жилище. Матрасы от злосчастной кровати отправились на чердак. Вместо спальни был организован кабинет: сюда из квартиры Франца перебрались письменный стол с компьютером и списанное офисное кресло на пятиногом винте. В чуланчике была устроена полноценная ванная со всеми прочими удобствами.
Покончив со стиркой, Франц разложил на столе и долго перекладывал с места на место странную коллекцию из четырёх предметов... Но вовсе не головоломку решал (хотя "дело фермера" тоже начиналось с мелочей).
Он опять, как было неоднократно, вспоминал женщину-подростка. Исчезла так же неожиданно, как и появилась...
Вот уже несколько месяцев Игорь Максимильянович не знал покоя.
"Нас бэдит полет мотылька над колыханьем свечи..."
Он провёл над дневником не один час, не один вечер, не одну ночь... Многое перечитывал десятки раз.
Диана Яковлевна невольно добилась того, что его интерес к законотворчеству изрядно поугас.
Зато к Францу вернулась способность видеть сны... Юношески пылкие сны, наполненные страстью к воображаемой героине - нежной, прекрасной, недоступной, как заря.
Франц. Свет мой! Что мне для тебя сделать?..
Она. Зачем спрашиваешь? Раскрой глаза... Мало ли дел? Любое - для меня...
Франц. Что мне будет в награду?
Она. Я... В твоих мыслях, чувствах, желаниях...
Франц. Всегда ли так будет?
Она. До последнего мгновения...
"И в последнем листе - совершенство земли..."
Нет, тетрадь в кожаном переплёте была честно возвращена ещё тогда, во время "дела фермера", в огнедышащем мае...
Но в середине сентября - поразительно! - снова попала к Францу.
Глава седьмая
Родовое гнездо
Осеннее утро выдалось прозрачным - как слеза младенца.
- Фима! - прокричал в окно Бурханкин. - Идём скорее к Диане!..
Игорь Максимильянович и сам не понимал, почему так сопротивляется визиту. Кратковременное майское знакомство чиркнуло по нему спичкой. Лучинка прогорела, ощущение вспышки - осталось...
- Почему я должен этим заниматься? - возмущался Франц. - Кто я вам: плотник, кровельщик?.. У любого из местных - знаний и практики на порядок больше, чем у меня. Флигель по швам расползается - пусть она мастеровых наймёт. Только рады будут заработать. А я всего-навсего юрист. У меня своей работы - конь не валялся...