Даже псы не одобрили предварительных выводов Франца!.. Они встали и потрусили вслед за Василисой: Фомка - резво, Волчок - вздохнув уныло. Фомка успел юркнуть в небольшую щёлку, Волчок - нет.
Франц усмехнулся, глядя на их соперничество.
- Значит, говоришь, Петра - до ведра... Дальше-то что?...
- А дальше - я тебе уже говорил, я её нашёл. И кстати, - запальчиво воскликнул Бурханкин, - она не врала. Я сам слышал тот разговор... - он опять смутился.
- Про что? - подтолкнул его Франц.
- Что она, ну, это... понравилась хозяину...
- Ну-ка, ну-ка... Ты весь разговор слышал? С кем он говорил, понял?..
- Не, не успел, - сокрушённо вздохнул Егор Сергеевич. - Потом, Фима, я же подумал, она же, это... знает, зачем их пригласили... Не моё это дело. Они ж молодые... Артисты... Говорят, у них, это... так принято...
Франц сурово нахмурился:
- Принято, да не у всех... Ладно, разберёмся. Давай вернёмся к ведру, - и рассердился: - Фу ты, вот привязалось! Рассказывай скорее. Ты пошёл искать Василису в её комнату?..
Егерь продолжил:
- Там её не было. Потом Евдокия Михална...
- Эта-то откуда взялась?.. И почему она не угорела?
Бурханкин задумался, намазал варенье на хлеб.
- Знаешь, Фима, я даже не знаю... Она ведь баньку топила, потому я её и не подвёз. Увиделись утром, когда я выводил гитариста в залу. Может, как вчера - дома спала?.. Или в баньке?.. Не знаю... Я же там не ночую. Мы сначала хотели их обоих в больницу везти, но этот Гонза совсем оклемался, вражина.
- Ишь ты, как ты его!.. - выкатил глаза Франц.
- Да ну! - Бурханкин снова ощетинил брови. - А чего он её обозвал ни с того ни с сего?.. Сам-то - вдохнул разок чистого воздуха - и всё... И дальше дружит с Циклопом. Прям - не разлей вода! А Белый, ну, Пётр... Он еле до кухни доплёлся - так его шатало... Но не ругался же!.. Сказал только: "Найдите, - говорит, - Василису, Егор Сергеевич! Хоть под землёй найдите! Её, - говорит, - из виду нельзя выпускать!"
- А когда ты её обнаружил возле флигеля...
- Сразу вышла Михална с её курткой, прикрыла девушку и говорит: "Василиса, - говорит, - похоже, не угорела. Увези-ка ты её, от греха!.. Замаялась я, ночь неспамши, в висках стучит - не дотащу!.."
- Вилли, Вилли, осади коней!.. - сообразил вдруг Франц. - Повариха тебе объяснила, откуда она знает, что Василиса не угорела?..
И получил в ответ округлое недоумение покатых плечиков.
- Я не спросил... А Михална сразу сказала, что Петру полегче, но доктора бы всё одно надо, а тот ехать не хочет, пока Ваську не увидит. Я хотел его уж, это... успокоить, а она: "Не надо им говорить, что девонька нашлась..." Я подумал: до райцентра - во-он какой путь. Пусть уж она Орлика возьмёт и сама за доктором съездит. А Василису я как-нибудь дотащу. К тебе, чай, ближе!..
Игорь Максимильянович прищурился:
- Значит, всё-таки ко мне шёл?..
Бурханкин смутился, поняв, что продал собственную хитрость.
- Дак я хотел вначале в сторожку, но у меня её всё одно могли бы найти... Тебя же никто не видел! Я ж там с ними был, а ты - нет. Кто же знает, что флигель при тебе разрушился ещё тогда?.. Была бы Диана...
Игорь Максимильянович энергично поднялся:
- Вот что. Давай-ка сходим, поглядим, что и как. С доктором Рубиным повидаемся. Ведь на экстренные вызовы Марк Анатольевич сам ездит. Надеюсь, он ещё там...
- Наверняка! Пока Михална его привезла, пока он обсмотрел, ну, обследовал музыкантов... Потом, Циклоп так просто доктора не отпустит. Сразу на какой-нибудь заусенец пожалуется... Да и Орлику передых нужен. Он же не двужильный...
- Я понял, понял, - остановил егеря Франц. - Где твои лыжи? Там остались? - Бурханкин махнул в сторону Большого Дома. - У меня на чердаке вторая пара - моей Лизхен. Возьми, тебе впору будут.
Пробегая мимо ванной, где заперлась Василиса, Бурханкин споткнулся о груду меха Волчка. Звякнул дверной крючок. Егерь отскочил. Умчался за лыжами наверх, только его и видели.
Глава десятая
Жертвы несчастного случая
Василиса вышла одетая, небрежно перебросив халат через острый угол локтя. На клетчатый подол поочерёдно наступали два мохнатых "рыцаря".
- Вы правы... - угрюмо буркнула певунья, опустив глаза.
- Что вы говорите? - переспросил Франц.
- Я говорю, - она приподняла голову, повысила голос, - вы же меня вообще не знаете... С какой стати?..
- Имеете в виду, с какой стати я должен вам верить? - Игорь Максимильянович как ни в чём не бывало сел за стол.
- Вот именно! - вызывающе подтвердила она прямо ему в зрачки.
"Дуб и ольха побратались: тесно стоят на пригорке. Кто из них вырвется первым в соревновании роста?.." - польстил себе Франц от имени Дианы.
Он жестом пригласил Василису сесть, постарался не громыхать словами, поэтому сам себя почти не слышал и выговаривал преувеличенно чётко:
- Мы тут с Егор Сергеичем прогуляемся немного, друзей ваших проведаем. Мне кажется, вам разумнее всего подождать нас здесь.
- Как будто у меня есть выбор!.. Может, захватите заодно мою куртку? Так домой хочется!.. - тоскливо вздохнула она и попыталась выяснить хоть что-нибудь: - Мы сейчас где? Далеко от райцентра, или от того дома?..
Ей было не по себе. Можно понять: одна, в глухомани, кругом - ни души, кроме двух собак и двоих едва знакомых мужчин.
Глядя на неё, Франц думал, что хотя бы ради родной Лизхен... Ради... В честь мелочей из трещины, с которой началось...
"Нет, не бывает мелочей. Как она подметила: "И в крыле стрекозы совершенство земли." Должна же у них у всех быть в жизни основа, опора! Один вообще готов её смешать с грязью... Другой - днём Василису ни на шаг от себя не отпускал, а вечером - в нужный момент его рядом-то и не оказалось... Где хозяин Большого Дома? Пригласил, обхаживал, теперь куда-то исчез... Как прошла ночь и где она её провела - неизвестно. Да, не позавидуешь!.."
Бурханкин в это время уже спустился с лыжами. Теперь стоял возле стула Игоря Максимильяновича и озабоченно тёр переносицу.
- Ты нас, это... когда в лесу встретил, она, это... в куртке была?
- Раздетая, - уточнил Франц.