Зейн был с виду невредим, а вот у Шанг-Да распороты лоб и щека. Глаз торчал посреди кровавой маски. Закрыв за собой дверь, он посмотрел на меня хладнокровным взглядом.
Я была рада их всех видеть, но не могла шевельнуться. Стоит мне двинуться - и всему конец. Свои силы я сосредоточила на том, чтобы остаться на месте. Чуть шевельнуться - и я уже собой не владею.
Из глаза у меня выкатилась слеза, прочертив на щеке твердую, горячую полосу. Я глядела на Ричарда, так много хотела ему сказать и не могла сказать ничего. От первого же слова я рассыплюсь на мелкие осколки.
Ричард подошел ко мне, встал надо мной, посмотрел. Я не поднимала глаз. Он не столько присел, сколько свалился на колени рядом со мной.
Я протянула руку его подхватить, и мунин полыхнул из меня языком пламени. С глухим стуком упал на пол "файрстар". Схватившись двумя руками за обрывки футболки, я дернула Ричарда на себя, в поцелуй.
Губы у него были сухие, и я лизала его рот, водила языком по губам, пока они не стали влажными, бархатными в поцелуе. Просунув руку в разрез футболки, я пощупала оставленный мною порез у него над сердцем.
Дыхание вырвалось из Ричарда с шипением, будто от боли. Он схватил меня за запястье. Я сунула в разрез другую руку и нашла еще одну рану. Тогда он схватил меня за обе руки. Забываешь, какой Ричард большой. Он не особенно страшный с виду, но свободно может держать одной рукой обе мои.
Ричард опустил мне руки вдоль тела, я попыталась вырвать их, и он сжал сильнее. Потом наклонился ко мне, но не для поцелуя.
Он лизнул порез у меня на груди.
Я ахнула - наполовину от боли, наполовину от наслаждения.
Он провел губами по ране, добрался до мягкого верха груди. Чуть прикусил кожу, не слишком, не так, чтобы остался след, но так, чтобы я ощутила зубы. И я чуть застонала.
Он поднял на меня глаза, отпустил мои руки и взял в ладони мое лицо. Как в мягких тисках, оказалось оно в его сильных руках, и он заставил меня заглянуть в эти свои шоколадно-карие глаза.
- Анита, ты меня слышишь?
Я попыталась двинуться вперед для поцелуя, но он держал меня. Руками я нащупала его грудь, погладила гладкую кожу, рваные раны. Я хотела прижаться к нему телом, но он держал мое лицо, и я не могла приблизиться.
- Анита, ответь, Анита! Ты здесь?
Руки сжимали мне лицо почти до боли. Я не оттолкнула мунина, он сам отступил. Я почувствовала, как Райна отпустила меня слегка, чтобы я могла ответить:
- Я здесь.
Шепотом.
- Ты хочешь этого?
Я заплакала. Большие, безмолвные слезы покатились по лицу.
- Ты хочешь меня сейчас, вот так? - Он чуть встряхнул мое лицо, будто это могло вернуть меня мне.
Я накрыла его руки своими, прижала к себе, не переставая лить слезы.
- Да.
Шепотом. - Сейчас, вот так?
Слишком был труден этот вопрос. Я попыталась оторвать его руки от себя, отвести в стороны.
- Целуй меня, Ричард, целуй меня, пожалуйста, прошу тебя, целуй меня!
И снова я заплакала, не зная сама, отчего.
Он наклонился ко мне, не отнимая рук, и поцеловал меня.
Жарко прижались его губы к моему рту. Язык Ричарда раздвинул мне губы, и я снова попыталась податься навстречу, но его руки держали меня. Он прижимался губами к моим губам, будто пробовал меня на вкус, и языком ощупывал мой рот, а губы его будто всасывали меня, будто хотели вывернуть наизнанку.
Я задрожала в его руках от этого ощущения. Закрыв глаза, безвольно опустив руки, я предоставила все ему.
Его ладони очень медленно соскользнули с лица. Ричард не прерывал поцелуя, а пальцы его опустились на мои голые плечи. Они чуть приостановились возле лямок спинных ножен, будто он не знал, что с ними делать.
Я открыла глаза и стала поднимать руки, чтобы ему помочь. Он поймал их и опустил снова вниз, вдоль тела.
- Сам соображу, - тихо сказал он.
Я глядела на него и едва могла дышать - так овладело мной желание. Я хотела, чтобы его голая кожа прижалась к моей. Ухватив лоскут его футболки, я дернула.
- Сними.
- Еще рано. - Он покачал головой.
Я хотела наброситься на него голодным волком, а он так собой владел. Я ведь чувствовала, как ему хочется. Не меньше, чем мне, и все же он сохранял спокойствие так близко, так близко от меня.
- Все вон, - потребовал Ричард.
Я и забыла, что мы все это исполняли на публике, и припала лбом к груди Ричарда. А руки завела ему за спину, пытаясь притянуть себя к нему.
- А другие волки? - спросил Ашер.
- Я заключил пакт с Верном. Все кончено, осталось только это.
Поверх широкого плеча Ричарда я глядела в покрытое шрамами лицо вампира. Оно было тщательно непроницаемо, пусто, безразлично. Мелькнула мысль: что он скрывает? Но я подумала так краем сознания, потому что все мои мысли были заняты ароматом кожи Ричарда. Запахом свежей крови. Приставшим запахом сырой земли, хвои и листьев. Легкой солоноватостью испарины. Для сожалений места не было, осталось лишь тепло его тела рядом с моим.
- Если ты возьмешь ее вот так, это будет очень похоже на изнасилование, - сказал Ашер.
- Я постараюсь изо всех сил, чтобы так не было, - ответил Ричард.
Ашер издал какой-то неопределенный звук, который можно было бы счесть смехом.
- Bon heur, - сказал он и вышел.
Это он сказал "в добрый час". Сказал по-французски, и я не могла не вспомнить Жан-Клода.
Так близко от меня тепло тела Ричарда, и он уже твердый, готовый, а я думаю о Жан-Клоде. Я хотела завернуться в Ричарда, как в одеяло, но что скажет мой другой любовник? Эта мысль оттолкнула мунина лучше любого другого средства.
Столько времени в постели Жан-Клода, а я все еще хочу Ричарда. Я хочу Ричарда, а не мунин, не Райна. Я. Я так его хочу, что не могу ни о чем думать, только о нем в моих объятиях. Но так будет нечестно. Нечестно, потому что Райна владеет мной.