- Что же мне делать?
- Летите до Ленинграда. Попросите: вас перекинут оттуда на турбовинтовом или на обычном. А "ТУ" Киев не принимает давно.
. Покупаю билет, лечу... Записная книжка с ленинградскими телефонами осталась в Москве. Попаду ли я завтра в Киев, не знаю. В тоске засовываю руку в карман, вытащил нераспечатанные конверты. Разрезаю: одно письмо ленинградское. Пишет научный сотрудник Института физиологии Академии наук СССР Антонина Николаевна Знаменская:
"Когда вы снова попадете в наш город, приезжайте на Васильевский остров, Средний проспект, дом № 30, кв. 4. Хочу передать Вам альбом, в котором нашла стихотворения Лермонтова..."
Радоваться рано. Может быть, это "Бородино", переписанное рукой гимназиста. Но воображение уже заработало, и верится, что это увлекательная находка. Звоню из гостиницы, от швейцара.
- Довольно поздно уже,- отвечает приветливый голос.- Но если вы улетаете утром, то приезжайте, я жду...
Приехал. Альбом в коричневом сафьяновом переплете с золотыми цифрами "1839". Золотой обрез. Английская плотная бумага. Стихи, вписанные поэтами Вяземским, Ростопчиной, стихи Александра Карамзина и...
Лермонтов! Два стихотворения! Его рукой! Одно - известное: "Любовь мертвеца". Другое - известное лишь отчасти:
Есть речи - значенье
Темно иль ничтожно,
Но им без волненья
Внимать невозможно.
Как полны их звуки
Тоскою желанья,
В них слезы разлуки,
В них трепет свиданья...
Вот эти строфы, первые две, известны. А три строфы - неизвестны первый вариант этого прославленного стихотворения
Надежды в них дышут,
И жизнь в них играет...
Их многие слышут,
Один понимает.
Лишь сердца родного
Коснутся в день муки
Волшебного слова
Целебные звуки;
Душа их с моленьем
Как ангела встретит,
И долгим биеньем
Им сердце ответит.
Лермонтов
Сейчас этот альбом в Пушкинском доме Академии наук СССР. История у него преинтересная. Принадлежал он, как удалось выяснить, молодой Марии Бартеневой, сестре замечательной русской певицы Прасковьи Бартеневой: Лермонтов встречался с ними в салоне Карамзиных. В 1917 году этот альбом принес продавать в антикварный магазин Дациаро на Невском проспекте господин, не назвавший своего имени, и купила альбом Александра Николаевна Малиновская. За ее племянника впоследствии вышла замуж Антонина Николаевна Знаменская. Но до того как он попал в руки Знаменской, его пришлось спасать из Воронежа в 1942 году...
Нет, телевидение - это просто какая-то "золотая рыбка". И не просишь желание сбывается. А уж если обратиться к телезрителям с просьбой!..
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ советов
Павел Александрович Висковатов, который первым начал собирать материалы о Лермонтове и написал его первую биографию, многое собранное держал у себя. Что касается материалов, не принадлежавших ему, он вернул их по принадлежности, но как будто не все. То и дело в его книге встречаются примечания: "В настоящее время находится у меня", "Не премину передать в Императорскую Публичную библиотеку...".
Но не передал. И где находится это теперь, неизвестно.
В 70-80-х годах Висковатов еще встречал многих из современников Лермонтова, расспрашивал их про поэта, записывал... Но в книге своей имен он не называет, а чаще как-то неопределенно сообщает: "рассказывали нам...", "достоверно известно", "как довелось услышать...", "много называли и называют имен...". Но кто называл? Кого называли? Кто рассказывал? От кого довелось услышать?
Про это - ни слова.
Отчасти это понятно: в то время были живы родственники тех лиц, о которых шла речь. Кроме того, приходилось писать неопределенно из предосторожности политической. Между тем если б мы располагали архивом Павла Александровича Висковатова, то могли бы уточнить очень многое. Но, как нарочно, я ни разу не встретил страницы, писанной почерком Висковатова, если не считать копий лермонтовских стихотворений и помет ученого на лермонтовских рукописях и рисунках.
Поэтому спрашивать в архивах, куда я входил впервые, нет ли там хотя бы листочка, писанного висковатовскою рукою, стало для меня правилом.
Архив его я найти уже не надеялся. Он читал лекции по истории русской литературы в Дерпте (это город Тарту в Эстонии). До 1940 года архив никто не искал: Эстония находилась за пределами Советского государства. Когда же после войны я занялся этим делом, оказалось, что, прослужив в Дерпте свои двадцать пять лет, Висковатов переехал в столицу, стал директором одной из петербургских гимназий и умер в Петербурге в 1905 году. И архив его нужно было искать в Ленинграде, где до блокады жила его дочь, Павла Павловна. После войны это оказалось делом уже невозможным.
И вот- это было в 1948 году - в Ленинграде. Я занимаюсь в Пушкинском доме, в Рукописном отделе. На стол тихонько кладется какая-то папка. Раскрыл - листы, писанные рукой Висковатова. Довольно много листов: подготовительный материал к биографии Лермонтова. И в записях упоминаются даты, когда Висковатов слушал рассказы о Лермонтове людей, его знавших, и самые имена этих людей.
Спрашиваю у сотрудницы.
- Откуда это взялось?
- Это дар.
- От кого?
- Даритель не пожелал назвать имени.
- Но мне нужно знать это имя!
- Спросите у Льва Борисовича.
А надо сказать, что Рукописным отделом заведовал тогда известный пушкинист Лев Борисович Модзалевский, сын пушкиниста старшего поколения Бориса Львовича Модзалевского, о котором вы уже знаете.