Переодевшись в надлежащий костюм и выбрав самую замызганую сумку в пятом часу, немного волнуясь, я отправился на охоту за бомжами.
По роду своих занятий, а особенно в последние пять лет, мне приходилось сталкиваться с ними неоднократно и казалось бы причин для беспокойства быть не должно. Но то были родные, городские клошары психологию которых я изучил достаточно глубоко. Как правило живут они в подвалах, на крышах, в полуразрушенных зданиях и даже на кладбище. У всякого своя судьба, у всякого своя тропинка и спуск приведший их на дно. Как правило, за исключением единичных случаев, это жалкие и безобидные люди волей случая и своими стараниями оказавшиеся за бортом. Забившись в свои норы живут они тихо, стараясь не попадаться на глаза не только милиции, но и добропорядочным гражданам, потому что добропорядочный гражданин может лишить бомжа его последнего жилища - подвала. Они боятся всех, а их боятся только бродячие собаки, так как рискуют угодить бомжу на ужин. Так сложилась издавна, но если раньше это были лишь единичные случаи, то горбачевская перестройка сделала это явление массовым и прогрессирующим. И даже не явление, а движение. Пройдет совсем немного времени и у нас появится новая партия. Что - то вроде РПДБ, то есть Российская партия демократических бомжей.
Но это все о городский, дачный же бомж вероятно здорово отличается от своих цивилизованных собратьев, хотя бы потому что условия проживания и ориол обитания у них разные. Скорее всего дачный бомж смекалистей и наглее, потому как в силу своей специфики он вынужден воровать поспевающие овощи и фрукты выращенные простодушными дачниками, а зимой вообще негласно квартировать в их жилище.
Размышляя таким образом я незаметно добрался до сельского магазина и пристроившись на его ступеньках, на самом солнцепеке, закурил, со вкусом демонстрируя большой палец правой ноги торчащий из драного носка. Немногочисленные покупатели и покупательницы по разному реагировали на мою персону. Большая часть проходила молча, не замечая моей рваной рубашки и грязно-всклоченных волос, как будто меня вовсе и не существовало, но были и такие, кто принимал в моей судьбе живейшее участие или просто комментировал мою деградацию.
- Смотри ка, новый появился. - Тыкая в меня пальцем поделилась с подругой своими впечатлениями злая старуха. - И когда только они передохнут?!
- Жить-то всем хочется, все божьи твари. - Возразила ей более терпимая товарка. - Пускай себе живет, молодой еще.
- Мама, можно я дяденьке нищему денежку дам? - Радостно подпрыгивая веселилась пятилетняя дитятя. - Он кушать хочет.
- Дай, деточка, - умильно прослезилась аппетитная мамаша и вручила карапузу монету, которую он доверчиво протянул мне.
- Дай тебе Бог здоровья, хороший мальчик. - Принимая подаяние пробормотал я, а когда она поравнявшись со мной взошла на крыльцо, то пользуясь своей вседозволенностью я ущипнул её за задницу и прибавил. Тебе и твоей доброй матушке.
Взвизгнув она она стукнула меня пластмассовым бидончиком и обозвала скотиной.
- Мама ты зачем бьешь нищего. - Удивилась и заплакало дитя.
- Он гадкий алкаш, пойдем отсюда быстро. - Заторопилась добродетель и затащила ревущего пацаненка в магазин.
Зевнув я закурил и подкинув на руке выручку присвистнул. Монета была пятирублевая. Если сидеть здесь пару часов, да каждый день, то и работать не нужно.
- Эй, синячина. - Окликнул меня вислопузый мужик в шортах и с бородой. - Пойдешь по второй линии до тридцатого дома, там в кустах полтора десятка пустых бутылок из по пива. Вперед, люмпен! - Заржал он от переполнявшего его остроумия и доброты.
- Да пошел ты на ...,боров кастрированный!
- Что - о-о?! - Обалдел он от такого поворота дела. - Это ты мне? Это ты мне, синячина поддзаборная, да ты знаешь кто я?!
- Жирная свинья! - Охотно ответил я и получил коленом по физиономии, но падая я все - таки ухитрился и поймав его ступню, резким поворотом положил борова рядом. Он заорал далеко и протяжно, наверное я опять переусердствовал и капитально растянул ему сухожилие или вообще вывернул сустав. Как бы то ни было, а во избежание неприятностей смыться отсюда следовало немедленно, потому что на его крик из магазина уже начали вылазить покупатели и в том числе оскорбленная мной добродетель. Толком не зная куда бежать я бросился по основной дороге, но свист раздавшийся из близлежащих кустов вовремя меня соорентировал. Резко изменив направление и головой вперед влетел в колючий кустарник и кажется попал по адресу. Сизорылый низкорослый мужик встретил меня как брата.
- Классно ты его опрокинул. - Уважительно подавая руку одобрил мои действия коротыш. - Этого козла надо было давно настукать. Меня зовут Мураш.
- Фамилия такая?
- Да нет, кликуха прицепилась, да я привык, Мураш, так Мураш, какая разница.
- Это точно. - Согласился я. - А меня зовут Кот. А что это за боров которого давно надо было настукать?
- Драновский, чтоб ему гореть вечным пламенем. Бизнесмен он какой то, но не в этом дело, будь ты хоть Папой Римским, а оставайся человеком. Он с сыном игру придумал. Свалят для приманки пустые бутылки возле дома в кустах, а сами в засаду Ну кто не знает, тот и идет их собирать, а они в это время на чердаке с воздушкой сидят. Только ты к пузырю руку протянешь, они по ней из воздушки жбац! И кто, значит больше попадет. А сразу - то человек не понимает, начинает крутиться туда - сюда, а они только успевают перезаряжать. Мы однажды его припутали и хотели убить, а он настоящую пушку вытащил и лапу Штакетнику прострелил. Но ничего, мы его один черт достанем, а по крайности хоть дачу спалим, никуда он не денется. Ты самто откуда будешь и куда бредешь?
- А я родился здесь и вырос.
- Где здесь? Что - то не знаю такого.
- На этой Земле, а куда бреду я и сам не знаю.
- С тобой все ясно. Бабки есть?
- Есть немного. - Достав три десятки я продемонстрировал ему свое состояние.
- Это мало. - Поскучнел он сизорылым лицом.
- Все относительно, Мураш. - Задумчиво отметил я. - Если на двоих то вполне хватит, а если поить шоблу, то и вагона не хватит.
- Я говорю не про шоблу, а про Иваныча, он у нас за главного будет. Тебе ночевать где - то надо? Надо! А кто тебя без Иваныча на порог пустит? Никто. Вот тото и оно. Потому и мало. Надо хотя бы на две набрать, а я пустой как барабан.
- Ну на две - то мы наберем. - Пообещал я и неразумно вытащив полтинник, чем поверг
моего товарища в легкий шок.
- Тут и на четыре хватит. - Хищно выдергивая бумажки сразу же прикинул он. - Стой здесь и никуда не уходи, я сейчас мухой слетаю, возьму и обратно.
- Только дорогу не перепутай. - Многозначительно его предупредив я сел на пенек и приготовился к долгому ожиданию, однако вопреки его он обернулся меньше чем за пять минут. Бережно прижимая к себе пластиковый пакет он велел следовать за ним.
- А кто такой этот ваш Иваныч? - Невольно сопоставляя его с дядей Ваней на всякий случай спросил я.
- Михаил Иванович он у нас старший. Если что не так, то товарит без предупреждения, у него рычаги как у бульдозера, один раз закатает, второй раз не захочешь. Мы его уважаем и всегда отдаем треть заработка. Штакетник говорит, что это справедливо, потому что другие на его месте отбирали бы половину. Клевый мужик. У него нет даже кликухи, так и зовем Иваныч, или Михаил Иванович. Он бывший летчик гражданской авиации.
- А я министр культуры и здравоохранения.
- Да нет, ты не понял, он в самом деле был летчиком, я сам видел его документы. Прикинь, у него даже документы есть. Его по состоянию здоровья списали, а пенсию начислили маленькую. Тогда его подруга с ним развелась и сразу привела в дом нового кобеля. Иваныч его избил и навсегда ушел из дому. Только предупредил чтобы они не обижали его дочку Катьку. Она иногда к нему сюда за деньгами приходит. Ох и красивая же, стерва. Вся такая расфуфыренная, я тебе доложу. Ну и стерва растет. Бабки сцапает и сразу обратно норовит. Иванычу обидно, говорит, побудь хоть немного со мной, хоть ещё пять минут, а ей сразу некогда становится. Так и убегает до следующего раза. Видите ли стыдно ей! А деньги у неработающего отца брать не стыдно! Добрая стерва получиться.
- Он наверное и сам, твой Иваныч не подарок. От хороших мужей жены не уходят.
- А это ты сейчас увидишь и заберешь свои слова обратно.
- Поживем - посмотрим. Что - то долго мы идем, скоро ли?
- Считай уже пришли. Квартира у нас замаскированная, кто не знает хрен догадается. Это для безопасности, от непрошенных гостей.
Продираясь через кустарник мы спустились на самое дно поросшего зеленью оврага и пройдя по нему метров двадцать наткнулись на ржавый остов автобуса "Кубань". В буйном море зеленой листвы он и в самом деле был незаметен. Правый бок автобуса был почти что цел и даже имел два стекла, зато левый, взамен обшивки и и стекол был добросовестно залатан досками, фанерой и прочими подручными материалами.
- Ну как? - Явно гордясь своим жилищем поспешил услышать мое мнение Мураш. - Потрясно, да? Сам Штирлиц и то не найдет.
- Колоссально. - Поспешил я заверить своего нового товарища. - Отель пять звездочек с видом на лиственный лес! Что может быть лучше?!
- Да, воэдух у нас что надо. Ты подожди здесь, а я узнаю как чо. Так положено.
- Однако порядки в вашем санатории прямо таки лагерные. - Пробурчал я вслед Мурашику. - Может быть ещё и паспорт с пропиской вам предъявить?
- Все в порядке. - Минут через десять обнадежил он меня. - Можешь заходить. Только не матерись. Михаил Иванович этого не любит.
Внутри салон был разделен на две части. В первой, куда я вошел находилось две пары кроватей установленных друг на дружке и ещё одна, пошире, стояла особняком. На ней восседала полная пожилая женщина довольно опрятного вида, в то время как остальные плацкарты были свободны и аккуратно застелены пледами. Дощатый пол покрывал цветастый палас. Но больше всего в этой обстановке меня удивили работающий телевизор и холодильник. Довольный произведенным эффектом Мураш приказал мне разуться и следовать за ним.