– Не могу, твой жених тебя уже ждет.
– Кто?
– Черт с большими рогами и ухватом.
– Останови. Мне по нужде надо.
– Это уже было, не обезьянничай. Двух рыбок на одного червяка не поймаешь. Потерпи, уже подъезжаем.
Действительно, я выруливал на трассу зоны отдыха, где, как надеялся, еще ждали Ухов с Поляковым.
Около шести вечера я остановился у резного высокого крыльца ресторанчика и был неприятно удивлен отсутствием уховской «шестерки».
Проверив надежность узлов фиксации моей пленницы, я поднялся в ресторанчик. Если не считать хозяина Гриши, он был совершенно пуст.
– Привет, старик, а где гости? – с порога начал я.
– Сегодня нас никто не заказывал.
– А как же Владимир Петрович, он должен был ждать меня здесь.
– С утра он был с каким-то мужиком, но часов в двенадцать за ними приехал Самуил Исаакович, и они уехали.
– Но почему?
– Он сказал, что Жанна попала в аварию и положение очень серьезное. А почему у вас штаны мокрые?
– Бывает. – Я чесал подбородок и думал о том, что глупости людской предела нет.
– Я дам вам другие брюки?..
– Давай, – автоматом ответил я, не зная, что делать дальше.
– Недавно Жора приходил, тоже спрашивал, – подавая мне брюки и рубашку, сообщил трактирщик.
– Кого? – еще недопонимая, спросил я.
– Жора спрашивал Владимира Петровича или вас. Спросил, где Жанна, я сказал, что она попала в аварию.
– Что-о-о? – дошло наконец до меня, и опрометью я выскочил за дверь.
«Четверка», уже закончив разворот, уходила в сторону трассы. Это был конец. Бессильно взвыв, я сел на ступеньки. Дальнейшее я предвидел.
– У тебя есть телефон? – вновь входя в зал, спросил я хозяина.
– Есть, но он почему-то не работает уже часа два.
– После того как побывал Жора?
– Да, где-то так.
– А машина у тебя есть?
– Да, за банькой.
– Ключи.
– Да вы что? Она новая, я не могу, нужна доверенность…
– Ключи, или я разобью тебе витрину вместе с твоей мордой. Быстро ключи!
Он молча положил связку. Со стойки я схватил недопитую бутылку коньяку и прямо на ходу ее прикончил.
– Вы бы хоть штаны свои зассанные переодели, – трусил следом трактирщик.
– Некогда!
Конечно же машина не заводилась. Открыв капот, я убедился, что там не хватает одной маленькой детальки, называется она трамблер. Это крах. Недооценил я Жорины мозги и изворотливость. Здорово просчитался.
Полтора километра словно во сне плелся я до шоссе, где остановил машину. Доехав до дома, я несколько секунд постоял перед дверью, прислушиваясь. Кажется, меня никто не ждал. На условный сигнал Валентина не ответила. Молчал и пес. Поднявшись домой, я первым делом помылся и переоделся. Позвонил Ефимову.
– Ну что, Алексей Николаевич? Как здоровьице?
– Гончаров? Ты где? Немедленно ко мне.
– Некогда мне с вами разговаривать. Как вы могли упустить Жору?
– Пока мудак лейтенант ходил за лимонадом, он удавил водителя, сломал наручники и смылся.
– Вы так красочно говорите, будто при этом присутствовали.
– Тело шофера, сержанта Манина, нашли в лесопосадке недалеко от того места, где был обнаружен почтальон. Машина стояла в полукилометре, а остальное не трудно представить.
– Где Владимир Поляков? Где нейрохирург, где Ухов?
– Где обещанная тобой девка?
– Не нашел, – соврал я. – Александр Николаевич, нужно немедленно задержать «четверку», номер сорок восемь – сорок пять.
– Тоже лопухнулся, и… Ухова провели за ухо. Сейчас сидит в дежурке и рвет волосы, но я оторву ему не только волосы. Приезжай.
– Некогда мне. Перезвоню через десять минут. Отбой.
Одевался я основательно, в камуфляжную куртку сунул газовый «комбат» и «Макаров», разрешения на который я не имел. Туда же поместился фонарик, штык-нож и газовый баллончик. Подумав, я намотал на себя десять метров прочного капронового троса. Кастет и диктофон заложил в карман штанов. Шварценеггер, да и только. Что-то не нравилось мне молчание, царившее за Валиной дверью. Прихватив связку отмычек, я спустился двумя этажами ниже и вновь попытался достучаться, Бесполезно. С замком, который попроще, я возился недолго, отодвинул язычок, и дверь гостеприимно открылась, следов борьбы не было. Был только пятнистый дог Федор, неудобно лежащий в кухне на полу с перерезанным горлом. Слава Богу, самой Валентины не было, а это оставляло надежду, что она еще жива. Записка, которую я нашел приколотой к обратной стороне двери, подтверждала это. Почерком много пишущего человека на ней значилось: «Если хотите оставить свою бабу в живых, не дергайтесь! С уважением, Дядя».
Опять я набрал номер Ефимова.