По тому, с каким видом повернулись ко мне присутствующие, стало ясно, что я сказала непревзойдённую глупость.
— Только, пожалуйста, не повторяйте это в присутствии полиции, — попросил горбун, отворачиваясь.
— От пьяного всего можно ожидать, — стояла я на своём. — Он не заметил, как я ушла. Предположим, что он проснулся…
— В таком случае, он уже не был пьян, — вмешалась Нонна.
— Он ещё не пьян, но у него с похмелья болит голова и ему хочется выпить, — продолжала я. — Он уходит, где-то выпивает и в невменяемом состоянии возвращается сюда. Предположим, что это я забыла запереть дверь…
— Кто же ещё? — подтвердила Нонна.
— Дверь могла отпереть убитая, — уточнила я. — Мартин видит девушку, принимает её за меня…
В этот миг горбун вскинул на меня странные, настороженные глаза.
— … или за Иру. Может, он и не хочет убивать, но в его пьяном мозгу возникает желание припугнуть. Он подходит к девушке сзади и подносит к её горлу нож, но тут происходит несчастье. Девушка могла испугаться и от неожиданности сама наскочить на лезвие, но и у Мартина движения не могли быть чёткими… или он пошатнулся. Увидев результат, он сразу трезвеет, пугается, убегает и где-то прячется.
— А мы его ищем, — кивнул горбун с мрачной усмешкой. — Вы романы не пробовали сочинять, Жанна?
— А-а-а?..
— Я не стал бы возражать против вашей версии, если бы не знал Мартина. Он не способен на такие шутки.
— Он не обидит и мухи, — горячо поддержала его Нонна.
— Может быть, — с сомнением произнесла я. — Тогда, может быть, и вовсе не говорить про него полиции?
— Скрыть, что он вчера заходил, а сегодня утром спал на дорожке? — переспросил горбун.
— Именно. Иначе подозрение непременно падёт на него.
— Тогда непонятно, как здесь оказался Леонид, — резонно сказала Нонна.
— Я думаю, что лучше нам рассказать всё, как есть, тем более, что Мартин исчез, и, если он не появится, всё равно придётся прибегнуть к помощи полиции, — решил Дружинин.
Мы вовремя договорились, потому что с улицы послышался шум подъезжающих машин, хлопанье дверей и звуки голосов.
— Явились, — сказала Нонна.
Горбун, прихрамывая, пошёл встречать прибывших, а мы остались одни.
— Не верится, — вздохнула Нонка.
— И мне. Кажется, что это сон.
— Дурной сон.
— Наверное, если бы мы видели её, — я мотнула головой в сторону комнаты, — мы сразу бы поняли, что это реальность.
— Лучше не смотреть, — содрогнулась Нонна.
— Да, лучше не смотреть, — кивнула я.
Обычно в воображении видишь себя очень мужественной, решительной и хладнокровной, но на деле всё выходит наоборот. Сейчас я ощущала себя слабой, безвольной и была счастлива, что всю инициативу взял на себя горбун.
— Ты её видела? — прошептала Нонка.
— Да что ты?! Я только открыла дверь, а он сразу же загородил вход и не дал даже взглянуть.
— Кто? Леонид?
— Ну да.
— Интересно, кто бы это мог быть? Кто-нибудь из Иркиных знакомых?
— А может, грабительница? — предположила я.
— Полиция это выяснит.
— Долго придётся ждать, — сказала я. — Все они в полиции тупоголовые.
Нонна с уважением посмотрела на меня, не зная, что я лишь высказываю вслух обязательный смысл каждого детективного романа, где орудует сыщик-любитель.
— Как бы не заподозрили кого-нибудь из нас, — припугнула я подругу. — Появление Дружинина в доме, где лежит труп, очень загадочно, а твоё присутствие здесь и вовсе необъяснимо.
— А у тебя нет алиби, — сейчас же нашлась Нонка.
— Все мы оказались законченными преступниками, — сказала я. — А может, мы сговорились. Это правда, что тюрьмы здесь вроде наших домов отдыха?
— Не знаю, я там не сидела, — призналась моя подруга.
— Знаешь, Нонн, по-моему, они там слишком долго копаются.
Моё заключение было преждевременным, потому что шум шагов стал приближаться к нам. Первым вошёл хмурый горбун, показавшийся совершеннейшим уродом рядом со своим спутником, при виде которого у меня сладко заныло сердце. Глупее не придумаешь, чем создавать в воображении внешний облик своего героя, но в последнее время любимых персонажей своих книг я упорно наделяла высоченным ростом, широкими плечами, отросшими золотистыми волосами, завивающимися крупными кольцами, того же цвета кудрявой бородкой и голубыми глазами. Этот тип мужской красоты переходил из книги в книгу три раза и поневоле завладел моим воображением. Теперь же передо мной был воплощённый в плоть и кровь герой моих грёз, да ещё и одетый в просторную кожаную куртку рыжего цвета, подчёркивающую его мощь. Каким жалким и низкорослым выглядел рядом с ним горбун! Как велик и безобразен был его горб! Как угрюмо было его лицо в сравнении с открытым, ясным и энергичным взглядом полицейского.
Нонна встала, а я была настолько ошеломлена встречей со своим героем, что сидела неподвижно, не сводя с него глаз.
Оказалось, Дружинин предупредил полицию, что нужен следователь, владеющий русским языком. Нильс Хансен им владел не блестяще, но достаточно для того, чтобы объясняться. Основные показания дал горбун, на которого мой красавец-викинг смотрел, как на диковинное и опасное животное. Пока шёл допрос, Дружинин всё больше замыкался в себе, а лицо становилось похоже на неудачно выполненную маску. На нашу с Нонкой долю выпало лишь подтвердить показания горбуна, что мы и сделали.
— Пока всё ясно, — бодро заявил Хансен, захлопывая блокнот.
— А что именно вам ясно? — поинтересовалась Нонна, восхитив меня умением точно выражать мои мысли.
Хансен поглядел на неё, потом, к величайшему моему счастью, задержал взгляд на мне, покосился на горбуна и объяснил:
— Пока нет данных, я предполагаю, что убитая — преступница, занимающаяся квартирными кражами. На это указывает содержимое её сумочки, а также беспорядок в спальне хозяйки дома. Кто её убил — неясно, но моё первоначальное мнение, что это сделали её сообщник, сообщница или сообщники, у которых с убитой могли быть личные счёты.