— Я не знаю, где Ира хранит инструменты, — сказала я. — А зачем вам плоскогубцы?
Дружинин перестал улыбаться.
— В замке застрял ключ, — объяснил он. — Прочно застрял. У вас были гости, барышня?
Настала пора рассказать о ночных посетителях.
— Значит, преступник был не один, — со странной улыбкой повторил горбун.
Нетрудно догадаться, что он при этом думал. Перепугавшейся девице муха показалась слоном и вместо одного преступника она увидела их целую роту. Обычному человеку и один убийца показался бы страшен, но, как видно, не переводчику.
— Может, вы мне не верите? — сухо спросила я.
— Я верю, что вас кто-то посетил, но сомневаюсь, что преступников было двое. Я сейчас принесу плоскогубцы. Они у меня в машине.
Мне было обидно, что горбун не проявил никакого интереса к ночному гостю. На мой взгляд, преступник заслуживал большего внимания, чем мой наряд.
Вернувшийся Дружинин с натугой крутил ключ, пытаясь его вытащить.
— Крепко засел, — сделал он очередной вывод. — Как вы думаете, что ему было нужно?
Мне стало страшно, едва я начала соображать. Кто знал, что Ира уехала? Или, вернее, кто не знал, что её нет дома? Только горбун, Петер и Ханс. Вряд ли Петеру и Хансу захочется избавиться от моей подруги, но горбун вполне может возненавидеть её за то, что она высказала ему неприятное о его внешности. Положим, Ира была доведена до этого поведением самого горбуна, но люди, способные на неблаговидные поступки, не способны быть справедливыми. Так неужели ночью сюда приходил сам Дружинин?
Я скользнула по нему встревоженным взглядом и сразу же заметила, что синева вокруг запавших глаз, бледность и общая усталость, еле уловимо скользившая в каждом его движении, вызваны отнюдь не плохим самочувствием, а были следствием бессонной ночи, и, может быть, не одной. Сколько раз Ира высказывала мне свои подозрения, но они оказывали на меня мимолётное действие, почти исчезавшее, стоило горбуну придти или позвонить. Я соглашалась с Ирой, но до сегодняшнего утра не верила, что этот человек и есть преступник. Бедняга-Ларс, наверное, отчаялся образумить меня намёками и предупреждениями.
— Есть у вас какие-нибудь подозрения? — переспросил горбун, искоса взглянув на меня.
Он выдрал, наконец, ключ и держал его теперь на ладони, рассматривая.
— Нет, — против воли тихо ответила я.
— Самодельный, — с первого же взгляда определил Дружинин. — Вы поменяли замок, Жанна?
— Откуда вы…
— Потому что старый был весь в царапинах, — ответил горбун, не дожидаясь окончания.
— Мне его поменял господин Хансен, — объяснила я.
На всякий случай я держалась от горбуна подальше и рассматривала ключ на значительном расстоянии, одновременно стараясь не пропустить ни единого движения страшившего меня человека.
— Где старый замок?
Если уж горбун лез ночью в дом, зная, что Ира там не одна, значит, он готов был убить и меня, если бы я проснулась и застала его на месте преступления. А в таком случае, ему ничего не стоит заподозрить, что у меня имеются какие-то догадки, а то и улики, и придушить меня, заманив в дом. Недаром он так убеждал меня переехать в отель.
— В кухне. Лежит на столе, — слабым голосом сказала я.
Наши взгляды встретились, и пытливые тёмные глаза устрашили меня. Они так и высматривали какой-нибудь признак, указывающий на то, что я становлюсь опасна их владельцу.
— Можно посмотреть? — осведомился он.
— Зайдите, — разрешила я.
Дружинин бросил на меня прощальный внимательный взгляд, но не стал приглашать меня с собой и прошёл в дом.
— Вот почему дверь была открыта! — крикнул он, предварительно чем-то погремев.
Я смирила естественный порыв войти и самой убедиться, в чём дело. Было что-то странное в желании горбуна заманить меня в дом.
— Почему? — крикнула я.
Мне пришлось подождать, пока Дружинин не показался в дверях.
— Ключ отпирает замок, но не запирает, — пояснил горбун.
Он не делал попытки приблизиться ко мне, и я настолько успокоилась, что напомнила:
— А кто-то говорил, что это я всё время забываю закрывать дверь.
— Я давно понял свою ошибку, — мягко проговорил Дружинин и шагнул ко мне.
Я отступила, обернулась и увидела Ларса, только-только показавшегося из-за живой изгороди.
— Ларс, это вы? — я не верила своему счастью. — Как хорошо…
Мне пришлось прикусить язык из опаски, что чрезмерная радость покажется странной не только датчанину. Я осторожно поглядела на горбуна и успела заметить, какая ненависть горела в его глазах, устремлённых на писателя.
— Доброе утро, Ларс, — приветствовал он датчанина. — Решили навестить Жанну?
Теперь на лице его была маска вежливого внимания, полностью заслонившая истинные чувства.
— Рад вас видеть, Леонид, — ответил Ларс. — Рад, хотя и удивлён.
— Я уезжаю, — объяснил Дружинин. — Пойдёмте, Жанна, я познакомлю вас с мистером Чарльзом.
У Ларса округлились глаза.
— С мистером Чарльзом?
Не ответив, горбун подошёл ко мне и предложил руку. Не без опаски я приняла её, поддерживаемая сознанием, что при свидетеле Дружинин не посмеет сделать мне ничего дурного.
— Ночью кто-то пытался проникнуть в дом, — словно только что об этом вспомнив, сообщил он писателю.
— Правда? — удивился Ларс. — А кто это был, узнать не удалось?
Горбун уже исчерпал запас любезности, поэтому отвечать пришлось мне.