- Где? Под каким-нибудь камнем? И с какой стати, собственно говоря?
- Я ее заблаговременно спрятал. - Харли вновь прищурился. - Послушайте. Не тратьте попусту время, пытаясь запугать меня или оказать на меня давление. Я рассказываю все, как есть, потому, что, во-первых, я рад возможности сделать это, а во-вторых, мне необходимо иметь где-то хотя бы одного доброжелательно расположенного ко мне человека. Я должен во что бы то ни стало вырваться отсюда, уйти от этой толпы беспорядочно взад и вперед снующих людей, от лепящихся друг к другу многоэтажных зданий, от аккуратно подстриженных газонов, которые постоянно поливают. Я умру, если не вернусь туда, в горы, где мое место. Я знаю: вы не отпустите меня, пока не закончите это дело, но, быть может, вы познакомите меня с кем-нибудь, кто согласится профинансировать мое предприятие, или, возможно, вы сами пожелаете войти со мной в долю. Записку я спрятал в сапоге под стелькой, а если бы я передал ее Кену Чемберсу или тому прокурору, который действовал с ним заодно, они все равно уничтожили бы ее. Когда меня освободили, я намеревался показать записку Джексону, партнеру Чарли Бранда, но он не захотел даже разговаривать со мной. Затем я направился к Лему Саммису - он велел меня вытолкать.
И все по наущению Кена Чемберса. И я хранил записку у себя, пока положение мое не ухудшилось до того, что хоть продавай инструменты. И тогда я решил снова попробовать занять у Джексона и пошел к нему во вторник утром.
- Вы показали Джексону записку?
- За этим я к нему и явился. И не только показал, но и отдал ему листок. Затем я рассказал ему подробно обо всем: о Кене Чемберсе и его злобе на меня, о моих чувствах к Чарли Бранду, о том, что я не стал бы прятать тридцать две тысячи долларов и ждать до тех пор, пока меня самого не закопают в могилу. Я уступил записку Джексону, и он поверил мне и финансировал меня в обмен на долевое участие в прибыли. Получив от него триста долларов, я собирался вернуться в Чифордские горы, но, как последний осел, послушался Слайма Фрейзера...
- В "Тихой гавани" вы проиграли те деньги, которые заплатил вам Джексон?
-Да.
- Быть может, кто-нибудь видел, как он передавал вам деньги?
- В соседней комнате находилась одна из дочерей Чарли Брэнда. Правда, дверь была все время закрыта, но Джексон позвал ее и отдал ей мою расписку.
- Она могла слышать ваш разговор с Джексоном? - вмешался Таттл.
- Не думаю, дверь была закрыта. Кроме того, она непрерывно стучала на печатной машинке.
- Печатной машинке?
- Он имеет в виду пишущую машинку, - пояснил Бейкер. - Скажите, Харли, записка была на отдельном листке бумаги?
Старый золотоискатель молчал.
- Так как же?
И вновь никакой реакции.
- Что с вами, черт возьми?
- Ничего особенного, я в полном порядке. - Харли взглянул на шерифа, потом на окружного прокурора. - Понимаете, я уже не молод, но по-прежнему полон сил, отлично знаю свое дело, и зрение меня не подводит. Вы тоже не реагировали на мои слова, когда я говорил о том, что, быть может, вы познакомите меня с перспективным инвестором или пожелаете сами войти в долю.
- Я не занимаюсь снабжением старателей снаряжением и провиантом и не интересуюсь рудниками.
Но при чем здесь записка?
Прищурив глаза, Харли лишь молча смотрел на Бейкера.
- Уж не пытаетесь ли вы шантажировать меня, чтобы заставить искать для вас компаньона?
- Разве я осмелюсь шантажировать вас, сэр? Просто человеку свойственно пробовать там и сям различные варианты. Мне только подумалось: Джексона убили вскоре после того, как я передал ему записку.
Возможно, в ней есть какая-то зацепка и сообщение о записке поможет вам поймать убийцу, и это воодушевит вас настолько, что вы не откажетесь рискнуть малой толикой, хотя никакого серьезного риска нет - я хорошо знаю Чифордские горы и еще лучше некую впадину...
- Перестаньте и слушайте меня внимательно. - Бейкер для пущей важности подался всем телом вперед. - Вы взяли с места преступления и спрятали важную улику. Как вам понравится, если мы передадим вас вашему задушевному приятелю Чемберсу и попросим его основательно разобраться с этим делом? Что касается поисков инвестора или компаньона, то это ваша личная проблема. Будьте уверены, власти города позаботятся о том, чтобы вы не умерли с голода, пока вас задерживают в Коуди.
Я не стану сажать вас за решетку, во всяком случае до поры до времени, конечно, при условии, что вы чистосердечно все расскажете о записке.
- Я долго не проживу, если меня снова посадят в тюрьму. Я там задыхаюсь.
- Значит, постарайтесь, чтобы вас не посадили.
Итак, записка была на одном листке бумаги?
- На листке величиной примерно с мою ладонь, сложенном вдвое.
- Какого цвета?
- Белого.
- Написана чернилами или карандашом?
- Черными чернилами.
- О чем говорилось в записке?
- Я не знаю.
- Вы хотите сказать, что хранили записку в течение двух лет и не удосужились ее прочитать?
- Ну, я неоднократно подолгу разглядывал ее - это вполне естественно, - но не читал, потому что не умею читать.
- Харли, вы лжете! - выдохнул Бейкер, сурово глядя на старого золотоискателя.
- Нет, я говорю правду. Неужели я стану лгать, если вы меня за это посадите в тюрьму? Я могу читать только по-печатному, но не написанное от руки.
- Что ты скажешь, Билл? - повернулся Бейкер к шерифу. - Ты веришь ему?
- Откуда мне знать... - пожал плечами Таттл.
- Позвони из своего кабинета Кларе Бранд и постарайся все разузнать относительно визита Харли к Джексону утром во вторник: не слышала ли она, о чем они говорили, получал ли Харли триста долларов и к какой статье расходов они отнесены в бухгалтерской отчетности, может ли Харли, насколько ей известно, читать и писать, не видела ли она, как Харли передавал Джексону листок бумаги... Нет, постой! Не стоит обо всем этом расспрашивать по телефону. Попроси ее... Дай-ка вспомнить... Миссис Коулс должна быть у меня в девять... Попроси Клару Бранд подойти к десяти. Пошли также кого-нибудь из ребят за Куинби Пеллеттом, пусть приведут его сюда к восьми часам... и попроси Рея, если он на месте, принести мне пару бутербродов и горячего кофе.
Шериф вышел, а Бейкер, откинувшись на спинку стула, уставился на Харли.
- Значит, вы не умеете читать?
- Написанное от руки не могу.
- А писать вы умеете?
- Могу выводить печатные буквы. Письму я никогда не учился.
- Можете написать свою фамилию?