город не прибывали на отдых герои из этой армии, подтверждало наихудшие
 опасения. Я не почувствовал по ее рассказу, что она до сих пор ждет
 Кристофа. Но, поняв, как сильно она ждала его, я позавидовал парню,
 несмотря на то, что его, может быть, уже не носит земля на своих
 просторах.
 - Я сварю еще кофе, - поднявшись, сказала она и уже совсем другой,
 свободной походкой пошла в глубь пустынного кафе.
 Я сидел за столиком, пытаясь понять, почему человек так быстро может
 изменить в себе почти все: и голос, и взгляд, и походку. Должно быть, та
 походка, за которую я прозвал девушку из кафе "балериной", принадлежала
 официантке, Р°, присев Р·Р° РјРѕР№ столик, девушка сразу стала РСЂРёРЅРѕР№ Рё, как СЏ
 потом узнал, РСЂРёРЅР° говорила РґСЂСѓРіРёРј голосом Рё РґСЂСѓРіРёРјРё интонациями, РѕРЅР° была
 другим человеком, человеком, который, наверно, понравился мне даже больше
 "балерины", но если думая о "балерине", я не становился задумчивым и
 серьезным - во мне возникала легкость свободной жизни и с этой легкостью я
 хотел увлечь в свободное паренье над этим миром чувств и ощущений
 симпатичную легконравную девчушку, то уже думая Рѕ РСЂРёРЅРµ, СЏ понимал,
 насколько я тяжелее воздуха и слабее ветров, которые могли бы подчиниться
 ее зеленоглазому взгляду.
 - Ну вот, - она поставила чашечки на стол и присела. - А твой друг
 так и не пришел?!
В РћРЅР° сказала "твой"! Рто меня больше, чем поразило. РќРѕ СЃ РґСЂСѓРіРѕР№
 стороны я знал теперь о ее жизни столько, сколько может знать о ней лишь
 человек, с которым она давно на "ты". Рэто тоже надо принять спокойно.
 Здесь неуместны ни американская эмоциональность, ни северная сдержанность,
 ни восточная слащавая улыбчивость, за которой, как позади восточных
 базаров, кроется лишь сыпучий песок.
 - Может он или я что-то перепутал?! - допустил я, не желая признаться
 в том, что упоминание друга было простым детским обманом.
 Рвдруг в кафе вошел Вацлав. Увидев нас, он прямиком направился к
 столику.
В РСЂРёРЅР° вспорхнула СЃРѕ стула Рё застыла.
 - Кофе и что-нибудь еще! - заказал, садясь на только что
 освобожденный стул, мой друг.
В РСЂРёРЅР° кивнула Рё легко той самой балетной РїРѕС…РѕРґРєРѕР№ удалилась.
 Я смотрел на Вацлава и едва сдерживал себя от того, чтобы не сказать
 ему какую-нибудь глупость. До чего все-таки хорошо уметь себя хотя бы
 иногда сдерживать.
 - Привет, старина! - радостно воскликнул Вацлав, уставившись мне в
 глаза. - Ты, кажется, в полете?!
В РЇ РєРёРІРЅСѓР».
 По улице за стенкой кафе прошли люди и это их движение как бы
 разбудило меня, возвратило на землю.
 В кафе зашла троица мужчин, срели них был портье моего отеля. Он
 приветливо кивнул мне. Уселись они в противоположном углу зала.
 "Балерина" принесла Вацлаву кофе с пирожным и упорхнула туда, к новым
 посетителям.
 - Ты чего погрустнел? - спросил Вацлав удивленно.
 Я посмотрел на него, по-дружески улыбаясь. Все-таки он неплохой