грядущий ужас, но двери в гостинице замков не имели. Захотелось хотя бы
 что-нибудь сделать перед тем, как лезть на крышу и стрелять, хотя бы
 что-нибудь, не имеющее смысла! Ря, достав свой спортивный костюм,
 переоделся в него, а брюки и футболку, подаренные Айвеном, положил себе
 под подушку. Больше я ничего не мог сделать и, взяв винтовку и полученные
 от генерала Казмо тридцать патронов, вышел из номера и поднялся на плоскую
 крышу гостиницы.
 На крыше аккуратными рядами стояли топчаны, а в центре возвышался
 небольшой шахматный столик, на котором лежал ящичек с фигурами.
 Я подошел к столику, вытащил из ящика несколько фигур и расставил их
 на нарисованной шахматной доске.
 Потом перевернул ящик, высыпав все фигуры на доску, расставил их и
 обнаружил отсутствие двух черных офицеров и белого ферзя.
 Оставив фигуры в ожидании игры, отошел на край крыши и заглянул вниз.
 Привычная картина открылась моему взгляду: безлюдная улица,
 украшенная тянущимися в небо стрелами кипарисов.
 С другого края крыши можно было легко обозревать ту часть города,
 которая примыкала к морю. Рсамо море лежало как на ладони, украшенное
 ползущими к берегу линиями волн.
 Прозвучала автоматная очередь и эхо тут же повторило ее несколько
 раз.
 Я напряженно смотрел на город, но никакого движения там не видел, а
 стрельба снова зазвучала, и снова эхо подхватило звуки выстрелов и понесло
 их вверх, к вершинам гор.
 Я крутил головой, не понимая, в какой части города идет бой.
 Рвдруг увидел в море, совсем недалеко от берега, небольшую яхту, под
 надутым ветром парусом легко разрезающую волны.
 Поднял винтовку. Не для того, чтобы выстрелить, а чтобы через
 оптический прицел рассмотреть эту яхточку.
 В узком окуляре прицела увидел спину мужчины, тянущего шкант на себя.
 Парус переметнулся на другую сторону, яхта грациозно развернулась,
 сделав правый галс, и на какое-то мгновение я увидел лицо яхтсмена.
В Рто был Феликс.
 Закрыв глаза, СЏ легко представил себе эту яхточку РїРѕРґ обстрелом. Р
 это уже был не плод больного воображения: со всех сторон звучали выстрелы,
 а солнце ласкалось лучами о море; звенели разбитые стекла, осыпаясь на
 булыжниковые мостовые, а теплый ветер заставлял яхточку нестись вперед с
 бешенной скоростью, сделав парус похожим на живот завсегдатая пивной.
 Зажужжали моторы далеких машин.
 Но горизонт был чист.
 У набережной грохнули два взрыва и я безошибочно определил:
 осколочные гранаты.
 Я снова поднес окуляр прицела к правому глазу и посмотрел на
 набережную.
 У бетонной лестницы, спускающейся на пляж, лежал убитый.
 Промелькнул кто-то в военной форме и спрятался за бортиком причала
 для прогулочных катеров.
 Я смотрел на этот бортик, ощущая указательным пальцем неприятный
 холод курка.