Машина стояла прямо у подъезда. Федор бросил ее вечером, даже не закрыв дверцы и не поставив на сигнализацию. К 12-ти он явно опаздывал, да еще неизвестно, не приключатся ли с ним по дороге вчерашние штучки, вроде сна за рулем. Но голова сегодня была ясная, как никогда.
Он ехал спокойно, не торопясь, убежденный в том, что выполняет свой последний долг перед Аджиевым. Его больше ничего не связывало с ним. Но и мыслей о будущем не было. Сравнение с чистой страницей сейчас подошло бы как нельзя более кстати. Это его шанс - начать с нуля.
Машина приближалась к повороту, и Федор увидел, как оттуда вынырнули два "шевроле" и на огромной скорости понеслись навстречу ему. Он невольно притормозил, зорко глянув на промчавшиеся мимо машины. Эти "кони" явно были не из "конюшни" Артура Нерсесовича.
В дачном поселке царила тишина. Рабочий день, конец лета... Федор вырулил в тупичок, откуда начинались владения Аджиева. Замелькал знакомый забор. Вот и ворота. Он затормозил так резко, что чуть не клюнул лицом в лобовое стекло: будка охраны зияла пустыми глазницами окон, а внутри ее разгорался пожар.
Федор, еще ничего не соображая, выскочил из машины и побежал к воротам. Весело распевали птицы, но уже тревожно, предвестьем несчастья, пахло горьковатым душным дымком.
Он увидел лежащего на крыльце одного из сторожей, безоружного, расстрелянного в упор, и рядом с ним двух убитых овчарок. Второго охранника, видно, разорвало в дежурке, когда они швырнули гранаты в окно.
Федор бросился бегом по дорожке вперед к дому, но по пути снова наткнулся на труп. Этот был чужой. Федор остановился, оглядываясь по сторонам. Ему не было страшно. Он надеялся услышать хотя бы какой-то стон или крик, но потом решил, что в живых они, конечно, никого не оставили.
У самого дома во фруктовом саду виднелись воронки от разрывов гранат, и Федор заметил на кустах клочья кровавого тряпья. Здесь был настоящий бой. И пленных не брали.
"Неужели это наяву?" - подумал Федор. Неужели этот чудовищный кошмар не исчезнет, если он закроет глаза, а потом вновь откроет их? Мозг его словно застыл, желая прервать нелепую пляску воображения. И в ту же минуту реальность снова завладела им и смела все. На пологих мраморных ступеньках лестницы, ведущей в дом, он увидел безжизненно лежащую девушку в розовом платье. Рука ее, окрашенная алым, была прижата к груди, будто она заслонилась ею от укусов смертельно жалящих пчел.
Бессильная ярость, дремавшая где-то в глубине души, теперь снова поднялась. Нет, проклятое прошлое все-таки настигло его. Лицо Федора покраснело и напряглось. Этот удар он отбить не мог, он опоздал, а если бы приехал вовремя, то лежал бы сейчас в луже крови, как и другие, под этим высоким и ясным небом, среди благоухания цветов... И все? Он огляделся вокруг мутными, больными глазами и зачем-то поправил юбочку убитой горничной, задравшуюся слишком высоко.
- И все? - спросил он теперь вслух. И тут же увидал в проеме широко распахнутых дверей худенькое существо в брючках и черненькой маечке.
- Всех убили... - тоненьким детским голосом сказала возникшая как бы ниоткуда девушка, такая бледная, что глаза ее казались черными как смоль. Я спряталась на втором этаже, когда услышала выстрелы, а вот Соня...
Девушка говорила, но при этом старалась не смотреть на лежащую на ступеньках горничную.
- Вы... дочь... - Федор даже не знал ее имени.
- Лиля... - тихо сказала девушка и показала рукою на бассейн: Там тоже...
Федор приблизился к бассейну: жемчужно-розовая вода в нем приобрела бурый оттенок, а на самом дне легонько покачивались на мозаичном полу два мужских тела и трупик застреленного сенбернара. Длинная его шерсть колыхалась, словно водяное растение.
Девушка, как сомнамбула, спустилась вниз и доверчиво подошла к Федору.
- Они бегали по дому. Я так боялась, что меня найдут... - сказала она.
- Бегали? - переспросил Федор. - Все разгромили, что ли?
- Нет... Просто бегали...
Он посмотрел на нее пристально, будто что-то соображая, какая-то смутная догадка проклюнулась у него в голове. И вдруг он понял.
- Надо немедленно уходить отсюда. Немедленно! - заорал он и схватил ее за руку.
Лиля поморщилась и, высвободившись резким движением, рванулась обратно в дом.
- Куда? - закричал Федор. - Назад, дура... - Он побежал за ней, остановился, чувствуя, как пот стекает с него от шеи до пят, но Лиля уже снова выскочила на крыльцо и устремилась к нему. В руках у нее была простая спортивная сумка.
- Вещи? - Федор захохотал. - Дурища, сматываемся аллюром.
Они помчались по дорожке. Он - впереди, она - едва поспевая за ним. Наконец Федор догадался и выхватил у нее сумку, крикнул:
- Прибавим еще!
Уже выбежав за ворота, он оглянулся и увидел раньше, чем услышал или это только так показалось ему? - сказочный замок Аджиева на секунду завис в воздухе и тут же начал оседать, распадаться, рассеиваться, исчезать. Земля дрогнула под ногами.
Федор свалил девушку на траву, накрыв собою. А потом их оглушил чудовищной силы взрыв. Волна от него вихрем прошлась по деревьям, что-то гремело, падало, ухало вокруг них, затем наступила тишина.
- Все... - почему-то виновато сказал Федор, вставая.
Лиля приподнялась и взглянула на него; в ее бездонных глазах он заметил странный колодезный блеск.
- Я знала, что этим кончится, - неожиданно сказала она. - Но ты догадался первым.
Федор хмыкнул и пошел к машине, переступая через обломки дерева и камня. Она подхватила сумку и послушно направилась за ним следом.
- Далась тебе эта сумка... - раздраженно сказал он.
- Здесь вещи из тбилисского дома, мамины фотографии, - упрямо произнесла девушка. - Что, места в машине нет?
- Ну да, вам автомобиль к подъезду подавай, - пробурчал он, сам не понимая, зачем задается.
- Мне ничего не надо. - Она как будто бы испугалась. - Я могу пешком...
- Кончай выпендриваться. - Федор махнул рукой. - Я ведь не вредный, просто, как подумаю, что произошло...
Она промолчала, только опустила голову. "Жигуленок", вывернувшись из тупичка, выбрался на центральную аллею поселка, но Федор не поехал привычным путем, а повернул в другую сторону. И девушка сразу поняла почему: со стороны шоссе раздался вой милицейской сирены. Видно, кто-то с соседних дач все-таки вызвал милицию.
- Ты думаешь, нам не стоит с ними встречаться? - спросила Лиля,
- Нам не стоит, - твердо сказал Федор. - Особенно мне. Я ведь уголовщина.
Он скривил рот в усмешке. Девушка быстро взглянула на него, но он не стал продолжать.
- Зачем ты так говоришь о себе? - решилась спросить она.
- Это правда, - отрезал Федор.
- Ты спас мне жизнь, а мог бы бросить там... Струсить, не пойти дальше ворот.
- Знаешь, я и сам не понимаю, зачем приехал сегодня, - сказал он. - Я больше не служу у твоего отца. Просто он попросил, и я зачем-то приехал. Но опоздал...
- А если бы приехал вовремя, то... - продолжила она.
- То меня уложили бы вместе с остальными. Болтался бы в бассейне, как медуза. - Федор рассмеялся.
У нее был такой милый профиль, будто нарисованный тонкой кистью. На худенькой шейке поблескивала серебряная цепочка.