— Я бы не взял. Она чертовски безобразна.
— Эйфелева башня весит примерно пять тысяч тонн.
Ллойд смотрел на него.
— Ракета «Сатурн», самый тяжелый земной объект, когда-либо перемещенный людьми, весит три тысячи тонн. Перемещение вашего метеорита сравнимо с перемещением двух башен Эйфеля или трех ракет «Сатурн».
— К чему вы клоните? — спросил Ллойд.
— А к тому, что десять тысяч тонн, когда вы задумаетесь о них, — ошеломительный вес. Двадцать миллионов фунтов. А мы говорим о перетаскивании его через полсвета.
Ллойд заулыбался.
— Тяжелейший объект, когда-либо перемещенный человеком. Мне это нравится. Лучшей рекламы мне и не нужно. Я не вижу, в чем проблема. Погрузите его на борт и можете доставить прямо в долину Гудзон, практически к нашему порогу.
— Погрузить его на борт корабля — это и есть проблема, особенно последние пятьдесят футов с берега в трюм. Самый мощный в мире кран поднимает меньше тысячи тонн.
— Постройте причал и закатите его на борт.
— У острова Десоласьон в двадцати футах от берега глубина доходит до двухсот футов. Так что построить стационарный причал невозможно. А плавучий причал метеорит утопит.
— Отыщите более мелкое место.
— Мы проверили. Такого нет. Фактически есть только одно возможное место для погрузки на восточной стороне острова. Между метеоритом и этим местом лежит снежник. В его середине глубина снега двести футов. Это означает, что нам придется тащить ваш камень вокруг снежника, чтобы доставить его на корабль.
Ллойд хмыкнул.
— Я начинаю понимать проблему. Почему не привести туда большой корабль, поставить кормой к берегу и закатить чертову штуку в трюм. Самый большой супертанкер имеет грузоподъемность полмиллиона тонн сырой нефти. Этого более чем достаточно.
— Если просто закатить метеорит в трюм корабля, он пробьет дно насквозь. Это не сырая нефть, вес которой без труда распределяется при заполнении трюма.
— Тогда к чему ходить вокруг да около? Вы склоняетесь к отказу? — спросил Ллойд.
Глинн покачал головой.
— Напротив, мы хотим взяться за эту работу.
Ллойд просиял.
— Превосходно! Зачем все эти мрачные разговоры?
— Я просто пытаюсь вас подготовить к громадности той работы, которую вы хотите проделать. И к соответствующей громадности нашего счета.
У Ллойда вытянулось лицо.
— И сколько?
— Сто пятьдесят миллионов долларов. Включая аренду транспортных средств до музея Ллойда.
Ллойд побледнел.
— Бог мой! Сто пятьдесят миллионов за камень в десять тысяч тонн. Это…
— Семь долларов пятьдесят центов за фунт, — подсказал Глинн.
— Неплохо, — заметил Макферлейн. — Если учесть, что за хороший метеорит цена доходит до ста баксов за фунт.
Ллойд взглянул на него.
— Правда?
Макферлейн кивнул.
— В любом случае, — продолжал Глинн, — поскольку работа очень необычная, мы возьмемся за нее при двух условиях.
— Каких?
— Первое условие — двойное обеспечение. Как вы поймете из докладной записки, наши стоимостные оценки не особенно умеренные. Но мы считаем, чтобы быть абсолютно уверенными, необходимо заложить двойной бюджет.
— То есть это будет стоить триста миллионов долларов?
— Нет, мы уверены, что это будет стоить сто пятьдесят миллионов, иначе мы не представили бы эту сумму. Но, учитывая все неизвестные переменные и сокрушительный вес метеорита, нам нужно некоторое пространство для маневра.
— Пространство для маневра. — Ллойд покачал головой. — А второе условие?
Глинн достал папку из-под мышки и положил на колено.
— Аварийный сброс.
— Что это такое?
— Люк, сделанный в днище транспортного средства, чтобы в случае жесточайшей опасности метеорит можно было сбросить за борт.
Ллойд, казалось, не понял.
— Сбросить за борт метеорит?
— Если он сорвется с крепления, то может потопить корабль. В этом случае у нас должна быть возможность избавиться от него быстро.
Ллойд слушал, и бледность, покрывавшая лицо, уступила место краске гнева.
— Вы хотите сказать, что, как только мы окажемся в штормовом море, вы сбросите метеорит за борт. Забудьте об этом.
— В соответствии с расчетами доктора Амиры, нашего математика, вероятность такой необходимости не превышает одной пятитысячной.
Заговорил Макферлейн: