— Слушай, Вэл, если ты разорена, то почему...
— Я ведь теперь важная персона, не так ли? — улыбнулась Вэл.
— О чем ты?
— Я дочь человека, обвиняемого в убийстве, о котором газеты пишут на первых полосах.
Фиц поднялся со стула и, все еще потирая челюсть, подошел к пыльному окну. Когда он повернулся, его косматые брови почти полностью скрывали глаза.
— Слушаю тебя, — сказал он, садясь снова.
Вэл опять улыбнулась. Мысли Фица легко читались на его лице, под правым глазом начала нервно пульсировать жилка.
— Я не умею писать статьи, но для этого у тебя достаточно людей. С другой стороны, я могу снабжать тебя информацией, которую ты не сможешь получить без моей помощи.
Фиц нажал кнопку селектора.
— Билл, я хочу, чтобы меня не беспокоили... Продолжай.
— Ну, во-первых, я дочь обвиняемого. Одна моя фамилия обеспечит продажу газеты.
Фиц усмехнулся:
— Так ты еще хочешь, чтобы статьи печатались под твоей фамилией?
— Во-вторых, я могу предсказывать действия защиты до суда.
— Пожалуй, — согласился Фиц.
— В-третьих, у меня будет эксклюзивная информация, которую не смогут раздобыть другие газеты в городе. Ты получишь на нее все права, если только это не повредит моему отцу.
Фицджералд задумчиво вертел нож для разрезания бумаги.
— И наконец, ты сможешь сыграть на чисто человеческом интересе — богатая девушка теряет все деньги и идет работать, чтобы защитить отца.
Фиц вновь склонился над селектором.
— Погоди, — остановила его Вэл. — Я не филантроп. Я предлагаю выполнять работу, от которой меня тошнит, но собираюсь потребовать достаточно денег, чтобы излечиться от тошноты.
— Сколько? — осведомился ирландец.
— Тысячу долларов за статью, — храбро заявила Вэл.
Фиц свистнул.
— Мне нужно много денег, Фиц. Если ты не дашь их мне, дадут другие газеты.
— Имей же совесть, Вэл! Ты будешь писать по статье в день, а это может тянуться несколько месяцев.
Вэл встала.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Папу арестовали с полным основанием, никаких сенсационных новостей не ожидается, и все закончится обычной историей о преступнике, попавшем под суд. Если ты так считаешь, Фиц, то здорово ошибаешься.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты веришь в виновность папы?
— Конечно нет, — примирительно отозвался Фиц. — Садись, Вэл.
— Говорю тебе, он невиновен!
— Ну разумеется.
— Я это знаю.
Вэл направилась к двери. Фиц вскочил со стула и преградил ей дорогу.
— Не спеши. Ты хочешь сказать, что у тебя есть информация...
— Я хочу сказать, — ответила Вэл, — что у меня есть след, ведущий к настоящему преступнику, дружище Скрудж[25].
— Вот как?! — воскликнул Фиц. — Послушай, Вэл, садись, и давай все обсудим. Расскажи обе всем старине Фицу. В конце концов, я старый друг твоего отца...
— Я буду получать тысячу за статью?
— Конечно!
— И ты дашь мне свободу действий?
— Какую хочешь!
— Не будешь задавать никаких вопросов и позволишь работать в одиночку?
— Это несправедливо. Откуда я знаю, что ты не морочишь мне голову?
— Да или нет, мистер Фицджералд?
— У тебя инстинкты индейца-апача!
— До свидания. — Вэл снова повернулась к двери.
— Ради бога, не торопись! У тебя ведь нет опыта, Вэл! Ты можешь угодить в неприятную историю.
— Об этом не тревожься, — заверила его Вэл.
— Или испортить все дело! Позволь мне приставить к тебе одного из моих людей. Тогда у меня будет гарантия, и у тебя тоже.