— Подожди минутку! Обещаю, что все будет по-честному. Я дам тебе в помощь хорошего парня, который знает свою работу, не будет болтать и все сделает как надо.
Вэл задумалась. В некотором роде Фиц был прав. Она не имеет понятия, куда может привести ее расследование. Опытный журналист, который в состоянии дать хороший совет, а возможно, даже защитить в случае опасности, был бы разумной мерой предосторожности.
— Ладно, Фиц, — сдалась она наконец.
Фиц просиял:
— Вот и отлично! Возвращайся сюда в два, а я пока переговорю с моим человеком. Мы дадим тебе карточку прессы, включим тебя в платежную ведомость, и все будет о'кей. А ты уверена, что у тебя есть этот след? — с беспокойством спросил он.
— Тебе придется рискнуть, — ответила Вэл. Уверена? Да она понятия не имеет, что этот след собой представляет!
— Убирайся отсюда! — простонал Фиц.
Когда Вэл вышла в помещение, где сидели журналисты, Уолтер уже поджидал ее.
Она попыталась прошмыгнуть мимо него, но он загородил ей дорогу.
— Пропусти меня, — потребовала Вэл.
— Я должен с тобой поговорить, — негромко сказал Уолтер.
— Пропусти!
— Но я должен, Вэл!
Она холодно посмотрела на него:
— Ну, если должен, давай выйдем в холл, потому что публика мне не нужна.
Он взял ее за руку и повел к выходу. Вэл украдкой разглядывала его. Вид Уолтера испугал ее. Щеки ввалились, под налитыми кровью глазами темнели круги. Он выглядел больным или не спавшим несколько суток.
Уолтер подвел Вэл к мраморной стене возле лифта.
— Я читал об аресте Риса, — взволнованно заговорил он. — Это все окончательно запутало, Вэл. Ты должна дать мне время подумать.
— Кто тебе мешает?
— Пожалуйста, будь со мной терпеливой. Пока я не могу объяснить...
— Неумение объяснять входит у тебя в скверную привычку, — промолвила Вэл. — Отпусти меня. Ты делаешь мне больно.
Уолтер разжал руку.
— Я сожалею о своем поведении в понедельник вечером. Я напился и наговорил глупостей... Если бы ты хоть немного верила в меня, Вэл...
— Полагаю, тебе известно, — сказала Вэл, — что кто-то подложил рапиру и папино пальто в наш стенной шкаф и предупредил полицию, что они там.
— По-твоему, это сделал я? — тихо спросил Уолтер.
Вэл нервно дернулась. Из этого ничего не выйдет.
— Я ухожу, — заявила она.
— Подожди...
— Не могу. Мне только что дали здесь работу. Специальные статьи об этом деле. Я собираюсь провести собственное расследование.
Уолтер побледнел под двухдневной щетиной.
— Вэл! Почему?
— Потому что процесс стоит денег, а адвокаты дороги.
— Но у тебя же есть деньги, которые я вам дал. Я имею в виду...
— Мы не можем принять их, Уолтер. Деньги в банке, но я попрошу папу выписать чек на всю сумму.
— Я этого не хочу! Черт возьми, Вэл, не делай ничего, что может привести тебя...
— К чему? — спросила Вэл.
Уолтер молчал, закусив нижнюю губу.
— Ну? — снова сказала Вэл с легким оттенком презрения. Но ей не удалось полностью изгнать из голоса нотки жалости.
Уолтер не ответил.
Вэл нажала кнопку лифта. Вскоре дверца открылась, она вошла в кабину и отвернулась. Лифтер начал закрывать дверцу.
Уолтер стоял неподвижно.
Фиц вошел в вестибюль студии «Магна» и обратился к дежурному:
— Привет, Боб. Эллери Квин здесь?
— Кто? — переспросил дежурный.
— Эллери Квин.
— Квин, Квин... Он здесь работает? — осведомился дежурный, протягивая руку за справочником.
— Насколько я знаю, у него сложилось такое впечатление, — ответил Фиц.
— Ах да, писатель. Сценарный флигель, комната 25. Одну секунду. — Дежурный взялся за телефон.
Ирландец сунул ему в рот сигару и сказал: