И до утра в ожидании рассвета
Я зажмурил глаза и придумал тебя."
- Виталик, мне страшно... Кажется, я схожу с ума... Ты говоришь почти так же, как Игорь.
- Просто мы оба любим тебя, а слов, чтобы выразить свои чувства, не так много, вот и получается, что мы произносим одинаковые слова, - его голос был печальным. Нелегко все же делить любимую женщину с другим, даже если иного выхода нет.
- Сейчас ты не такой, как на прошлой неделе, не такой, каким был, когда мы познакомились.
- За это время многое произошло, и я стал другим. Ты любого заставишь измениться.
"И снова он говорит, как Казанова", - подумала Лариса, но это её уж не испугало - видимо, Виталик прав, они оба чувствуют одно и то же, а слов мало.
- Мне трудно поверить, что ты будешь мириться с тем, что я с Игорем.
- Попробую. Пока не знаю, как у меня получится. Это для меня тоже впервые. Он говорил тебе, что хочет, чтобы я был твоим телохранителем?
- Нет, - удивилась Лариса.
- А ты этого хочешь?
- Даже не знаю.. В принципе я против охраны, но ты же не обычный телохранитель.
- Вот именно, - он многозначительно посмотрел на неё и впервые за все время улыбнулся.
Она рассмеялась:
- Догадываюсь, как ты намерен хранить мое тело...
- Именно об этом я и мечтаю.
- Так ты согласился?
- Да, но сказал, что решающее слово за тобой. Что ты на это скажешь?
- Пока ещё не знаю. Может быть, оставим все, как есть? Я иногда буду приезжать к тебе...
- Но Игорь же тебя не отпустит.
- Не отпустит, - согласилась она. - Каждую свободную минуту он со мной.
- А если я всегда буду рядом, то нам будет проще. Да и я смогу защитить тебя гораздо лучше, чем обычные охранники. С тобой постоянно что-то происходит, и меня это тревожит.
- Но ведь нам придется обманывать Игоря. А вдруг он узнает?
- Ты этого боишься? - его голос опять стал печальным.
В глубине души все же теплилась крохотная надежда, что рано или поздно Ларочка оставит своего Игоря и будет с ним. Для этого Виталий и согласился быть с ней рядом, чтобы не пропустить этот момент. А может быть, не признаваясь в этом даже себе, надеялся, что Игорь все узнает, и они с Ларисой расстанутся...
- Конечно, боюсь, - развеяла его мечты Лара. - Я не хочу его терять.
- Тогда мы постараемся, чтобы он ничего не узнал. Я же сыщик. У меня большой опыт слежки за неверными мужчинами и женщинами, так что мы не попадемся.
- Я ещё никогда не изменяла под чутким руководством профессионального спеца по изменам, - улыбнулась Лариса и весело подмигнула. - Но попробовать не прочь.
- Постараюсь сделать все так, чтобы Игорь ни о чем не догадался, хотя уверен, что даже если он узнает, то так же, как и я, примирится с этим, боясь тебя потерять. Так и будем жить и любить неразлучным треугольником.
- У меня ещё муж есть, так что это уже четырехугольник.
- Муж не в счет, - усмехнулся сыщик.
- Но он тоже меня любит и тоже примирился с моими изменами, чтобы меня не потерять.
- Удивительная ты женщина, Ларочка... Просто роковая женщина...
"Сегодня я уже слышала эти слова от Казановы", - подумала она, но уже не удивлялась.
- Пока ещё нет, но если бы вы сегодня перестреляли друг друга, тогда точно стала бы роковой, - засмеялась она и тут же подумала: "А Костя? Он же погиб из-за меня... Наткин Марик тоже ко мне клеился и тоже мертв". Эта мысль так напугала её, что она вздрогнула.
- Ты сейчас испугалась, представив, как мы перестрелялись? - склонился к ней Виталик.
- Да, - прошептала она. - У тебя было желание убить Игоря?
- Сначала я не принял его всерьез, думал, плейбой просто понтится, а на самом деле ничего не умеет. Потом он стал меня дразнить, и я решил его проучить, но Игорь был так весел и бесстрашен, что я его зауважал. А потом он мне просто понравился, и я раздумал в него стрелять. Но до последней минуты был уверен, что Игорь выстрелит - он вполне профессионально владеет оружием.
- Так он действительно умеет стрелять? - подивилась Лариса. - Я думала, что Игорь просто не хотел подавать тебе виду. Он ведь и в самом деле ничего не боится.
- Игорь умеет Ларочка, и ему приходилось стрелять в человека.
Лара стала медленно бледнеть, ощутив знакомую боль в сердце. Опять онемела левая рука, боль отдавала в левую лопатку, стало трудно дышать, будто в груди возник тяжелый камень, появился жуткий страх смерти. Закрыв глаза, она обмякла на сиденье.
- Ларочка, тебе плохо? - тормошил её испуганный Виталий, но она молчала.
Увидев её посиневшие губы, он схватил автомобильную аптечку и вывалил её содержимое себе на колени. Найдя валидол, разжал шпателем зубы Ларисы и положил под язык сразу две капсулы, потом выскочил из машины и побежал в сторону проспекта. Остановив первую же машину, Виталий спросил:
- У вас есть нитроглицерин?
Сидящая рядом с пожилым мужем дама тут же достала из сумочки стеклянную пробирку и протянула ему.
Забыв поблагодарить, он вернулся к Ларисе. Ее лицо уже не было таким бледным, но Виталий все же положил ей под язык две маленькие таблетки нитроглицерина. Через несколько минут она пошевелилась и открыла глаза.
- Прости, моя любимая, я тебя напугал.
- Ничего, милый, уже прошло.
- Такое с тобой не впервые?