- И некому помочь вам? - недоверчиво поинтересовался Павлик.
- Ох, некому! То есть не совсем... Иногда мне помогает кузен моего мужа, но он работает, вечно занят. А муж сейчас в Ливии. Я тоже работаю, дочка еще маленькая, нельзя ее одну оставлять по вечерам, каждый раз приходится просить соседку, чтобы присмотрела. Живу же я на Хомичувке, страшно далеко отсюда, так что сами понимаете, скоро здесь мне не управиться.
- В выбрасывании хлама мы бы могли помочь пани, - благородно вызвался Павлик. Женщина не поверила своему счастью:
- В самом деле?
- Конечно! - подтвердила Яночка. - Живем мы недалеко отсюда, ничего особенного... Женщина вся расцвела.
- С благодарностью воспользуюсь вашей помощью, милые дети. И в долгу не останусь. Погодите, - спохватилась она, - ведь не для того же вы просили встретиться с вами, чтобы помочь мне избавиться от хлама? Ты, девочка, писала о каком-то важном и таинственном деле. Что за важное дело?
Павлик солидно откашлялся, Яночка потянулась к своей сумке, лежащей на столе.
- Собственно, у нас к вам два дела, - начала девочка. - Во-первых, мы хотим вам сообщить, что наш дедушка филателист...
- Не просто филателист, а большой знаток в этом деле, - солидно добавил брат. - Он эксперт, его все знают...
- Да, он известный эксперт-филателист и тоже коллекционирует марки. Он и нас научил, вот почему тогда я сразу обратила внимание на ваши письма. А дедушка занимается марками с детства и уже много лет разыскивает одну затерявшуюся коллекцию марок, еще довоенную, очень важную для филателистов. Потерялась она уже очень давно. Но это долгая история, не буду отнимать у вас время, скажу только, что в дело запутан один человек, один человек.., который...
- Который немного подозрительный, - подсказал брат.
- Вот именно, немного. А в вашем чемодане оказался один конверт.., одно письмо, которое написал этот человек, тот самый, немного подозрительный, и мы очень просим вас разрешить прочесть его письмо. Вдруг оно что-нибудь прояснит? Есть еще и второе дело к вам, но сначала нам бы хотелось покончить с первым.
И Яночка вынула письмо из своей сумки. Письмо было вскрыто, даже марка с него уже срезана.
- Если я вас правильно поняла, вы еще не прочли это письмо? - с недоверием спросила женщина.
- Конечно, не прочли! - обиделась Яночка. - Ведь я же обещала вам, что писем вашей покойной тети никто не прочтет! Порядочные люди держат свое слово.
- Извини меня, девочка, - с искренним раскаянием произнесла женщина. - Я не хотела тебя обидеть. Так просто, вырвалось... Давай, сначала я сама прочту это письмо.
- Так мы и думали! - обрадовалась Яночка. - Сначала вы сами прочтите.
И Яночка передала женщине старый помятый конверт, внутри которого находилось сложенное письмо. Женщина вынула письмо. Это оказалась всего одна страничка, и та исписанная лишь наполовину. Прочтя письмо, она пожала плечами и передала его детям. Брат и сестра, стукнувшись головами, склонились над письмом. Пан Файксат писал:
"Уважаемая пани! Беру на себя смелость обратиться к Вам, ибо являюсь близким знакомым Иеремии Плошинского, который, насколько мне известно, долгие годы был другом Вашего покойного Супруга. Пан Плошинский сообщил мне, что в распоряжении Вашего покойного Супруга имелись первая Польша, надпечатки на австрийских аннексиях и кое-какие изъяны, весьма интересующие меня. Буду весьма признателен за выяснение по данному вопросу. По Вашему усмотрению ответ может быть и в письменной форме, и по телефону.
С глубоким уважением
Зиновий Файксат"
Прочтя письмо, донельзя взволнованные дети переглянулись, и Яночка обратилась к хозяйке дома:
- Мы вам очень признательны. Это как раз то, что нам хотелось узнать.
- Вы что-то поняли? - не поверила хозяйка. - Знаете, что означает первая Польша и изъяны в аннексиях?
- Конечно. Речь идет о марках, и именно о коллекции, которую разыскивает дедушка, - ответил Павлик, не вдаваясь в филателистические подробности. - Ваше письмо - классный доку-ментик!
- Муж вашей тети коллекционировал марки? - спросила Яночка.
- Не знаю, - неуверенно ответила женщина. - Я как-то этим не интересовалась. Но сдается мне, были у него марки. Тетя упоминала о них... Да, говорила, теперь я вспомнила. Что же дальше?
- Видите ли, - запинаясь начала Яночка, но брат подбодрил ее взглядом, и она продолжала уже смелее:
- Видите ли, мы переписали всех отправителей писем вашей тети и хотим просить вас рассказать о них. Не исключено, что среди них найдется и еще такой же подозрительный, как этот Файксат. Вот их фамилии...
Заинтересовавшаяся необычным делом женщина взяла список, поданный Яночкой, и принялась внимательно читать фамилии. Брат с сестрой с волнением ждали, что же она скажет.
- Две фамилии можете вычеркнуть сразу, - сказала женщина. - Это я. Моя девичья фамилия и та, которую я стала носить, выйдя замуж. Уверяю вас, я никогда ни слова не написала ни о каких марках и совсем не считаю себя подозрительной. Четверо из этих людей уже умерли, в том числе моя мать и брат дяди. Остальные - это родные и близкие знакомые, люди солидные, порядочные и, на мой взгляд, тоже не подозрительные. Только три фамилии мне незнакомы, не знаю я этих людей.
- В таком случае разрешите нам хотя бы этих трех не сжигать, - попросила разочарованная Яночка. - Пока, на всякий случай. И если окажется, что кто-то из них тоже подозрительный, мы попросим у вас разрешения прочесть их письма. Только в таком случае! Без необходимости читать не станем.
- Тогда мы поступим так, - решила женщина. - Сразу же сожгите письма...
Не договорив, она вытащила из своей сумки ручку и принялась на Яночкином списке ставить галочки против некоторых фамилий.
- ..сразу можете сжечь письма дяди, тетиного мужа, а также ее подруги из Люблина, их племянницы и бабушки. Ручаюсь вам, что единственные марки, с которыми им пришлось иметь дело, вот эти, наклеенные на конверты. Остальные письма можете пока оставить. На всякий случай. А теперь начнем уборку? У меня мало времени.
- Минутку, - заторопилась Яночка. - У нас и второе дело к вам. В вашем чемодане среди старых писем мы обнаружили три очень ценные марки. Даже четыре, три на одном конверте и еще одну. Дедушка сказал, что мы не имеем права просто так забрать эти марки, что обязательно должны известить владельца и купить их у него.
Вспыхнув, женщина замахала руками.
- Да что вы! Ни в коем случае! И говорить об этом нечего!
- Если продавать не хотите, - продолжала деловая Яночка, - тогда давайте поменяемся.
- Махнемся! - поддержал сестру Павлик. - Нам так даже удобнее.
И пока сестра доставала из сумки какой-то предмет, завернутый в бумажную салфетку, он принялся горячо убеждать женщину, все еще отказывавшуюся принять вознаграждение в какой бы то ни было форме.
- Да послушайте же! Это наше, мы можем делать с этим что хотим. А мы хотим поменяться на марки. И дедушка сказал, что тогда будет по-честному. Если вы согласитесь.
Тем временем Яночка развернула клочок бумажной салфетки, и на столе, под свешивающейся с потолка лампой, зажегся вдруг глубоким таинственным светом фиолетовый огонек.
- Ax! - вырвалось у женщины.
- Это ваше, а марки наши, - подвел итоги Павлик. - Так я понимаю? И делу конец.
Женщина не могла оторвать взгляда от аметиста. Потом осторожно взяла в руки, полюбовалась, поворачивая под светом, и осторожно положила опять на салфетку.
- Нет, детки, не могу согласиться. Нет, нет, и не говорите! Это же драгоценный камень, а марки я все равно бы выбросила. Так что ничего мне не надо.
- Еще как надо! - настаивал Павлик. - Нам не верите - позвоните дедушке, он вам скажет, что за так мы марок не можем взять. Или дайте нам номер своего телефона, дедушка сам вам позвонит. А то придется вернуть вам марки. Да и что вы сомневаетесь? Какой-то паршивый аметист, а там ценные марки. Честная сделка, не сомневайтесь!
Уговоры сделали свое дело. Ну и аметист тоже. "Паршивый" аметист, размером с крупный лесной орех, горящий таинственным фиолетовым огнем, не мог не очаровать душу женщины. Ее сопротивление становилось все слабее, она уже не так энергично возражала: