За помойкой остановился большой вишневый "фиат", из которого стали выходить пассажиры. Дети поспешили в ту сторону и притаились за бетонированной стенкой помойки.
- Точно, они! - лихорадочно шептал Павлик. - Вот этих двоих я узнал, третьего первый раз вижу. Где же этот Зютек? Слушай, может, это и к лучшему, что его нет, давай быстренько займем позицию на лестнице.
- Рано, - решила Яночка. - Ты же сам говорил, что сговорились они все вместе и только толпой входят в квартиру. Подождем, пока все не соберутся.
И дети снова уселись на лавочке, издали наблюдая за событиями у интересующего их парадного.
- А как мы потом войдем? - нервничал Павлик.
- Нормально, по лестнице, - успокоила его сестра. - По лестнице ведь разрешается всем ходить?
Тем временем приехавшие на вишневом "фиате" - пожилая женщина и двое мужчин гораздо моложе ее - не спеша пошли к подъезду. Один из мужчин был с бородкой, а второй в очках. Все трое вошли в парадное, но вскоре тот, что в очках, вышел, остановился у входа, закурил и принялся оглядываться во все стороны.
- Ждет остальных, - сообщил Павлик, хотя сестра тоже видела человека в очках. - Интересно, кто это? Раньше я его не видел, только те двое были.
- Не нравится он мне, - сказала Яночка.
- Почему? - удивился брат.
- Не знаю. Подозрительный какой-то. Давай делать вид, что заняты разговором и нам он до лампочки.
- В каком смысле не нравится? - захотел уточнить Павлик.
- Сказала же - не знаю. Не нравится и все! Перестань пялиться на него!
Яночка злилась на себя, что не может выразить чувство, возникшее в душе при виде этого, в очках. Не может, хотя ясно чувствует - что-то тут не в порядке. Вот вышел человек, захотел покурить, имеет право. Другие остались ждать на лестнице или в квартире дружественного соседа, может, это как раз те наследники, которые подкупили соседа. А сосед некурящий, и в квартире курить не разрешает. Вот этот и вышел покурить, тем более что все равно приходится ждать остальных наследников. Вроде все нормально, вот он и ждет. Только ждет как-то не так... Не на улицу смотрит, а по сторонам оглядывается. Украдкой оглядывается! О, вот точное слово - делает вид, что курит, делает вид, что вовсе никого не ждет и не высматривает, хотя имеет полное право ждать и высматривать.
Этими соображениями Яночка поделилась с братом, и тот с ней согласился. И внес предложение:
- Тогда пусть Хабр его обнюхает. На всякий случай.
- Тогда нам надо его как-то назвать, чтобы сказать Хабру.
- Очкарик! Он в очках, пусть будет Очкарик! - решил мальчик.
Следующие десять минут лихорадочно обсуждали, как лучше провернуть операцию. Нельзя было надеяться на то, что человек не заметит большую красивую собаку, сеттера с отливающей бронзой шерстью, когда та примется его обнюхивать. Следовало действовать открыто, брать быка за рога.
Яночка объяснила Хабру его задачу, и вот курящий уже третью сигарету Очкарик вдруг узрел пред собой смущенного светловолосого мальчика. Мальчик нерешительно приблизился и, шаркнув ножкой, произнес:
- Проще пана, не скажете ли, который час? Очкарик взглянул на часы.
- Пять минут второго.
Поблагодарив, мальчик взглянул на часы на собственной руке.
- Ничего не понимаю! - озабоченно произнес он. - Как вы сказали?
- Шесть минут второго, - снова информировал симпатичного и культурного подростка подозрительный объект.
Мальчик принялся подводить свои часы и, еще раз убедившись, что теперь они показывают правильное время, поблагодарил и быстро пошел за угол дома.
Объект невольно следил за какими-то чрезвычайно неловкими манипуляциями мальчика с часами и почти не обратил внимания на большую коричневую собаку, вертевшуюся у него под ногами. Мальчик сделал все, что мог, чтобы у Хабра было больше времени на ознакомление с новым объектом.
Кружным путем оба вернулись к девочке, поджидавшей их на скамейке.
И тут подъехало к дому такси, из которого вышли тоже три человека, но на сей раз две женщины и один мужчина, все трое весьма уже пожилые. Поздоровавшись с Очкариком, они вошли в подъезд дома.
- Это адвокат приехал, - сообщил Павлик сестре. - Они тогда так его называли.
- Ну и как? Уже все в сборе?
- Не знаю, кажется, еще не все.
Слова мальчика подтвердились, потому что сразу же подъехала еще одна машина - маленький "фиат". В нем приехало двое мужчин, один старый, второй намного его моложе. С Очкариком они поздоровались чрезвычайно холодно. В подъезд вошли все вместе, но Очкарик пропустил приехавших впереди себя и, входя последним, еще раз оглянулся.
- Гляди-ка, пунктуальные, - похвалил наследников Павлик. - Выходит, они сговорились собраться к часу. А Зютека все нет. Не ждет же он на лестнице, мы с тобой все там проверили с самого начала.
- Это те самые, что были в прошлый раз? - поинтересовалась девочка. - Те самые, что дрались из-за комода?
- Те самые, не было только старухи с палочкой. И этого Очкарика тоже не было. А остальная банда в том же составе. И еще сосед. Ну как, идем?
- Идем! - решила Яночка. - Сразу на верхнюю площадку. Очень странно, что Зютек так и не появился...
***
А Зютек не появился по совершенно не зависящим от него обстоятельствам, и произошло это следующим образом.
Неизвестно, кто с большим нетерпением ожидал брелочки из Алжира непосредственно заинтересованный в них коллекционер Збиня или совершенно равнодушный к брелочкам его брат Стефек, который очень был неравнодушен к.., сами знаете кому. Прибытие брелочков означало прибытие в их дом Павлика с его лучезарной сестрой. Если откровенно, лучший друг и приятель Павлик стал чем-то вроде бесплатного приложения к кумиру, но, к удивлению Стефека, тоже излучал вокруг себя сияние: просто непонятное явление. Это сияние явно излучалось в школе, уже издали, лишь только Павлик появлялся в поле зрения Стефека. А вблизи от Павлика прямо-таки ощутимо исходило веяние чего-то такого.., чудесного, что ли, Стефек не мог разобраться в своих ощущениях. Яночку, правда, можно было каждый день видеть в школе, на переменках например, но переполненному любовью сердцу Стефека этого было явно недостаточно, хотелось чего-то большего, хотелось быть ближе к своему кумиру в неофициальной обстановке, хотелось оказать кумиру какую-то такую услугу, чтобы ее оценили. А Павлик в ответ на все расспросы влюбленного дружка нес какую-то ахинею о двух неделях. Тоже скажет - две недели! Да за это время можно десять раз помереть от ожидания!
Что же касается Яночки... Ну как же, она помнила и о том, что Збиня просто необходим в их расследованиях, и о том, какой восторг выразил Стефек при виде ее любимца Хабра. Эти два обстоятельства побуждали девочку время от времени, не очень часто конечно, послать поклоннику ласковый взгляд. И каждый такой взгляд приводил к ужасающим последствиям, вызывая в сердце жертвы такой взрыв эмоций, которые явно не помещались в этом сердце и яростно требовали выхода. Иначе Стефек просто-напросто задохнулся бы или, еще хуже, был разорван на мелкие куски. Вот и получалось, что исходящим из него под огромным давлением эмоциям ничего не стоило запросто вырвать глубоко вкопанную во дворе школы скамейку, разбить стекло во входной двери, забросить чужой ранец на крышу школьного здания, принять самое энергичное участие в доставании его с крыши и при этом сорвать водосточную трубу и выбить все стекла в окнах учительской на втором этаже. О менее ощутимом ущербе, нанесенном школе взрывом Стефековых эмоций, и говорить не стоит. Пока несчастную жертву спасала заслуженная до этого репутация твердого "хорошиста" и примерного ученика. Поэтому педагоги ограничились пока лишь вызовом в школу кого-нибудь из родителей.
Из родителей в школу отправился отец. Ему удалось уладить дело, смягчить гнев учителей, и он обещал "разобраться" с сыном. Отец Стефека сына любил, немного даже они дружили, и теперь он понял, что происходит с мальчиком. Подумав, отец разработал план, который и представил отпрыску во время мужского разговора с ним.
Поначалу Стефек невнимательно слушал, что заливал ему старик, но постепенно до него кое-что стало доходить. Оказывается, эти предки не такие уж кретины. Естественно, мальчик не поделился этими соображениями с отцом, но внимательно выслушал его предложение - если уж сына распирает энергия, если ему хочется перед кем-то показаться с лучшей стороны, не стоит выглядеть идиотом, а энергию направить на поступки благородные, деяния исполинские, вызывающие восторг и признательность.., окружающих.
Из всех окружающих Стефека интересовал только один человек, а этот человек и в самом деле не проявил никакого восторга и признательности при виде выбитых стекол, а ранец на крыше и сорванная водосточная труба и вовсе вызвали на лице обожаемого человека лишь презрительную усмешку. И еще этот человек пренебрежительно пожал плечами! Значит, прав старик, он, Стефек, и в самом деле занимается не тем, чем надо. Правда, он вовсе не собирался разбивать окон и срывать водосточную трубу, само получилось, но теперь он займется настоящим делом. Он себя покажет!
Казалось, мощные эмоции совершенно подавили в мальчике способности думать и рассуждать, но выяснилось, кое-что еще сохранилось. После разговора с отцом он постарался спокойно подумать. Яночка с Павликом рассказали ему о своих проблемах, мальчик помнил, что речь шла о марках и Зютеке, их конкуренте в области погони за марками. Что-то жутко важное искали и брат с сестрой, и этот самый Зютек. Зютек им мешал, это Стефек усек, и вообще Зютек - личность чрезвычайно подозрительная и очень активная, справиться с ним нелегко. Вот если бы его убрать с дороги, хоть на время. Как говорится, обезвредить противника! Это было бы.., как сказал отец? Деяние исполинское. Да нет, таким не назовешь. Вот если бы добыть для обожаемого существа кучу марок, гору марок! Да только где их раздобыть? Выменять у какого-нибудь филателиста его коллекцию? Выклянчить? Силой отнять? Пристукнуть коллекционера? Стефек был готов на все ради своего кумира, вплоть до преступных деяний. Остановили его лишь два соображения - не было у него еще опыта кражи со взломом, а главное, на горизонте никакого подходящего коллекционера не маячило. Жаль... А Зютек? Даже если у него самого нет марок, через него можно выйти и на марки.
Тут Стефек вспомнил, что его родной брат Збиня поставлял неоднократно Зютеку марки за брелочки. Выходит, откуда-то Збиня марки раздобывает. Интересно откуда?
Вот почему Стефек начал со Збини, благо тот был под рукой. Их разговор начался, как обычно, с небольшой стычки, но потом принял мирное направление. Правда, у Збини создалось впечатление, что его младший братишка немного свихнулся, ну да все равно, если это сулит ему, Збине, ощутимую выгоду. Во-первых, братишка целиком брал на себя столь неприятные обязанности, как чистка обуви для всей семьи, что обычно братья вынуждены были делать по очереди. Во-вторых, Збиня спихнул на него одну жуткую бабу. Баба работала в редакции газеты, вечно объявляющей завлекательные конкурсы для читателей, благодаря чему газета приобретала подписчиков, а баба - огромное количество писем. Збиня из-за Зютека подрядился помогать бабе распечатывать читательскую почту и выбрасывать ее по прочтении, а также время от времени покупать ей продукты, а баба взамен отдавала ему конверты с марками. Ради Бога, если его спятившему братишке захотелось выбрасывать эту макулатуру, он предоставит ему такую возможность, лишь бы по-прежнему получать марки.
Ну, и в-третьих, тетя Юльча. Была у них такая двоюродная тетя, а может бабушка или даже прабабушка, братья немного путались в поколениях, тем более что это неважно. Так вот, тетя Юльча коллекционировала монеты. Нет, не обязательно старинные золотые дукаты и прочие луидоры, даже современные польские монеты ценились ею, если были достаточно редкими. Проще бардзо, пусть Стефек попытается раздобыть, например, монету в 5 грошей 1949 года выпуска, с зубчатыми краями, очень старушка обрадуется.
Или монету в 2 гроша с надписью "проба". За такие уникумы тетушка отвалит ему старые марки, оставленные ей предками. Марками она не интересуется. Правда, скуповата старая ведьма, дает понемногу, зато у Зкггека при виде них челюсть так и отваливается... Он, Збиня, охотно уступит брату и тетю Юльчу, если не потеряет своей выгоды, ведь Зютек ему за марки давал брелочки. А ему, Збине, без разницы, от кого их получать. Раньше Збиня получал за конверты с марками брелочки от Зютека, теперь будет получать их от брата. Ему, Збине, без разницы.