Ревин подъехал в новой автомашине, которую он, по его словам, приобрел по дипломатической скидке. Это был темно-синий Рэмблер с черными шинами. Если бы не дипломатические номера, такой автомобиль не выделялся бы в массе других автомашин. Без электронных средств слежения, за ним трудно было бы уследить в городе.
Ревин шагал к телефонной будке и уже заметил меня. Одна его рука была в кармане пальто, а другой он вставил в прорезь телефона-автомата десятицентовую монету и набирал на диске номер. Я продолжал гадать насчет того, что могло быть у него в кармане. Может быть только замерзшая рука, а быть может и пистолет.
Затем он вернулся к своей машине. Мы оба завели двигатели, и пока я медленно выезжал с парковки, он быстро пересек площадку и выехал на шоссе. Я добавил газу и догнал его, когда он вливался в поток автомашин. Мы проехали несколько кварталов и затем он скользнул влево в боковую улицу и дал двигателю полный газ. Потом он снова повернул, затем через несколько улиц - ещё раз. В одном месте я успел заметить название улицы, но скорость для меня была слишком высока, а маневры - просто бешенными, чтобы уделять внимание чему-либо еще, кроме дороги и вождения.
Мы ездили таким образом по улицам Вашингтона около часа. Мне казалось, что при той скорости, с которой мы ездили, какой-нибудь полицейский непременно должен был остановить одного из нас или обоих. Во многих местах мы вдвое превышали разрешенный предел скорости. В конце концов мы оказались в районе Силвер Спринг на северной окраине города. Мы ехали по извилистым дорогам в парковой зоне, пока наконец не замедлили движение у знака остановки. Я взглянул направо, так как Ревин дважды мигнул своими фарами. Какой-то Фольксваген в ответ на его мигание фарами повернул в нашу сторону и на полной скорости направился к нам. В этот момент Ревин вывернул на парковую дорогу, которая тянулась на несколько миль без единого пересечения с другой дорогой. Я последовал за ним, и в этот же момент Фольксваген пристроился за мной и стал замедлять скорость. Его задача явно заключалась в том, чтобы перекрыть дорогу сзади нас.
Я ощутил тяжелые предчувствия. Мне это не сулило ничего хорошего. Вполне возможно, что Ревин выявил мое сотрудничество с ФБР. Эта пустынная как в сельской местности дорога была идеальным местом для "автоаварии". Вскоре Фольксваген уже настолько отстал, что исчез из виду, а я продолжал ехать, следуя за советским шпионом вдоль извивающейся дороги с односторонним движением и плотным лесом по обеим сторонам,.
Наконец Ревин затормозил на обочине у знака остановки, которым заканчивалась дорога. Он вышел из машины и поднял капот двигателя. Я подъехал сзади, остановился, вышел из машины и подошел к нему со словами: Да, старик, ну и бешенная гонка!
- Тише, Джон. В такие моменты не до разговоров.
Одной рукой крепко сжимая в кармане рукоятку пистолета, а другой держа пакет с информационными материалами, я подошел к открытому окну его машины и бросил пакет на сиденье.
Ревин, видя, что я напуган, произнес: - Сегодня ты сработал хорошо. Увидимся на следующей встрече.
Не говоря больше ни слова, я быстро вернулся к своей машине и рванул с места. Думаю, что я даже окатил новый Рэмблер Ревина грязью и мелкими камнями. Выбравшись из этой зоны, я поехал домой по кольцевой дороге. Когда ближе к полночи я въехал на дорожку у моего дома, мое сердце все ещё продолжало лихорадочно биться.
Вечер 14 декабря застал меня перед кинотеатром Корал в штате Мэриленд. Я стоял там, делая вид, что разглядываю афиши на стене, но на самом деле я поджидал Ревина. Поскольку я приехал несколько раньше времени, то решил зайти в соседнюю аптеку. Пройдя туда, я обратил внимание на мужчину, заглядывавшего в аптеку, который показался мне похожим на русского, и я пошел прямо на него. Я должен был почти столкнуться с ним, но он не смотрел в мою сторону. Любой другой уже бы заметил человека, который чуть было не натнулся на него. Однако этот не заметил, и я думаю, что он был контрнаблюдающим Ревина, так как очень не хотел встретиться со мной взглядом. Подойдя вплотную к нему, я сделал шаг в сторону и пошел прямо в аптеку. Уже в проеме двери, я обернулся, но он исчез.
Пробыв в аптеке около пяти минут, я купил несколько предметов, необходимых для дома. Затем я направился обратно к машине и положил бумажный пакет с покупками в багажник. Я вернулся ко входу в кинотеатр как раз в тот момент, когда Ревин появился из-за угла. Мы обменялись рукопожатием и сели в мою машину. Он предложил поехать дальше по дороге вглубь штата Мэриленд.
Мы отправились в отель Окленд. Войдя в ресторан, я сказал ему, что в машине у меня лежит для него информационный материал и что я был бы очень рад, если бы и у него было кое-что для меня.
Ревин удивленно посмотрел на меня и сказал: - Джон, мой шеф пока не дал добро на выплаты тебе. Сожалею, но . . .
- Ну, тогда, мой друг, - сказал я, - мне кажется, я сразу могу отправиться домой, тем самым сэкономив деньги, предназначенные на обед в ресторане. Более на такое безрассудство я не согласен. Твои обещания сладко звучат, но они пустые.
- Сделай на этот раз для меня одолжение, - попросил Ревин. - Останься и пообедай со мной. Я хочу, чтобы ты знал, что я твой друг, очень хороший друг. Я понимаю, что дело пока не приобрело желаемого для тебя оборота, но поверь, что я работаю над этим.
- Ну ладно, ладно, давай ещё раз встретимся. Но встречи с тобой для меня опасны. Очень опасны.
Мы заказали прекрасный обед, который сопровождался дискуссией по поводу взглядов Ревина на жизнь в Америке.
- Мне эта страна очень нравится, - сказал он. - Она для меня в какой-то мере как Мать-Россия, но в то же время абсолютно другая. Я восхищаюсь вашими автомобилями. У вас они всевозможных размеров, форм и по самым разным ценам. У нас это не с чем сравнить. Я считаю, что ваш народ счастлив и имеет так много всего, что я спрашиваю себя, действительно ли наша система распределения материальных благ для народа лучше, чем ваша? Но я знаю, что наш президент обещает в этом году значительное увеличение производства товаров народного потребления.
- Что ты думаешь о наших женщинах, Вал?
- Вот теперь ты заговорил о приятных вещах. Ваши женщины очень хороши внешностью. У нас же слишком много толстых женщин. У вас этого нет и надо сказать, что американские женщины стараются снизить вес. Наши женщины добавляют в весе в основном после тридцати пяти лет. Мне здесь также очень нравятся квартиры. У нас в Советском Союзе квартиры не так просторны. В общем, мне нравится Америка, однако мне надо помнить, что я здесь работаю временно и не должен строить себе иллюзий - через пару лет я вернусь в Москву и, возможно, никогда больше не увижу Америку.
Ревин объяснил, что с решением вопроса о выплате мне денег происходит некоторая задержка. Однако, если я продолжу передавать необходимую информацию, это повлияет на его боссов в плане ускорения решения вопроса о выплатах. Я ответил ему, что лучше бы это произошло к нашей следующей встрече, иначе ему не следует беспокоиться и приезжать.
Я не знал, что и подумать. Я был уверен, что он заплатит мне в этот вечер. Что-то было, по-видимому, не так, но что?
Когда мы сели в машину, чтобы возвращаться обратно, Ревин вытащил из кармана небольшую коробочку и вручил её мне. - Джон, это тебе от меня небольшой подарок в знак моего к тебе доброго расположения. Я хочу, чтобы ты знал, что я верю в тебя и тебе не следует беспокоиться. Я сдержу все мои обещания.
Я открыл коробочку. В ней находились золотые с автоматическим календарем наручные часы марки Омега. Я был по настоящему тронут. - Вал, не следовало покупать такой дорогой подарок ! Действительно не следовало этого делать. Ты ведь заплатил за него так дорого.
Ревин был доволен моей реакцией. - Надеюсь, что часы тебе понравились. Они помогут тебе приехать на нашу следующую встречу точно в то время, которое я сообщу тебе.
Я имел обыкновение приезжать на встречу раньше назначенного времени и Ревину это не нравилось.
Я высадил его в Вашингтоне и поехал прямо домой спать. Перед сном я показал часы жене.
- Не знаю, возможно, когда все это закончится, правительство продаст эти часы с аукциона, но я уверен, что до того момента я поношу их, чтобы Ревин не заподозрил чего-нибудь.
Моя встреча на следующий день с агентами ФБР подтвердила мое мныение о том, что мне следует носить эти часы, чтобы избежать нежелательных подозрений со стороны русского. Они высказали точку зрения о том, что теперь он усилит давление на свое начальство и, вероятно, к следующему разу прийдет с деньгами. Они также сказали, что мне следует оставить часы себе, поскольку это личный подарок, а не оплата за какие-то услуги. Я подумал, что это довольно великодушно с их стороны, но как-то не мог привыкнуть к мысли о том, что в течение предстоящих нескольких месяцев эти часы будут принадлежать мне.
В ходе последних двух заседаний Металлургического общества в поле зрения вновь появился Бутенко. 15 декабря он посетил совместное заседание обществ металлургов и сварщиков. На этот раз он не привел с собой своего друга Алексея Малинина, которого 1 ноября следующего года вышлют из страны. Эта встреча запомнилась докладом, который прочел Хайрэм Браун из кливлендской корпорации TRW на тему "Влияние свойств металлов на процесс их сварки."
Бутенко появился на встрече с красочными календарями для меня и нескольких других членов обеих обществ, которых он пытался обхаживать. Во время обсуждения технического доклада мы сидели вместе, и он, как обычно, скрупулезно записывал выступления. Перед заседанием Бутенко сказал мне, что был очень занят подготовкой материалов к отправке в Россию, однако принимал шаги к продвижению вопроса о торговом соглашении со мной.
Мне это было не понятно, т.к. Ревин ещё раньше сказал мне, что для заключения торгового соглашения нет возможностей. Однако Бутенко продолжал эту тему, как будто не был в курсе дела. Для меня это было ещё одним признаком того, что они работали по линии различных разведывательных служб.
Следующее заседание общества металлургов, которое почтил своим присутствием Бутенко, состоялось 10 января 1966 года. Тема дискуссии была "Использование гидростатического давления для прессования материалов." Основной доклад сделал приехавший из Великобритании профессор Пью, который рассказал о последних достижениях по прессованию материалов в сложных формах.
После доклада, в течение которого я снова наблюдал как Бутенко старательно страницу за страницей делает заметки, он тронул меня за рукав пальто и предложил отойти в сторону, т.к., якобы, хотел меня о чем-то спросить. Он отвел меня в свободный угол зала и внимательно следил, чтобы никто не смог нас услышать. При этом вел себя настороженно и несколько нервозно.
- Джон, возможно, интересующее вас торговое соглашение стало бы более близким и реальным, если бы вы смогли встретиться с моим шефом в какой-либо другой стране. Он не может приехать сюда, но если бы вы смогли выехать куда-нибудь и встретиться с ним, я уверен, что это дало бы хорошие результаты. При этих словах акцент в его произношении стал настолько явно ощутимым, что я в какой-то момент подумал, что он совсем потеряет способность говорить на английском языке.
Я положил руку ему на плечо и мягко спросил: - Эта другая страна, случайно, не Советский Союз?
- Нет, - возразил Бутенко, - это совсем другое место и оно значительно ближе отсюда, чем моя страна. Вы бы смогли поговорить с моим шефом в приватной обстановке. И конечно мы бы возместили все ваши расходы. Вам бы это не стоило ни цента. Ну, как, поедете?
В моей голове уже лихорадочно роились мысли в поисках подходящего ответа. Они проносились по извилинам мозга быстрее, чем импульсы в компьютере.
- А если это билет в одну сторону и оттуда нет возврата?
Не связано ли все это каким-либо образом с ФБР ?
А может быть это начало чего-то большого?
Есть ли тут какая-то связь с Ревиным? Эту мысль я отверг сразу же, но продолжал размышлять о Ревине. Не пытался ли Бутенко переманить меня от Ревина?
Бутенко вновь начал задавать вопросы. - Джон, вы поняли, что я вам предлагаю? Согласны ли вы встретиться с моим шефом в другой стране, если я всё должным образом устрою?
Я вышел из состояния задумчивости и ответил с дружеской улыбкой: "Владимир, если вы советуете мне встретиться с вашим шефом в каком-то другом месте потому, что это будет полезно для бизнеса, то я согласен туда поехать. Когда это произойдет?
- Я пока не знаю. Вначале мне нужно все это соответствующим образом подготовить. А через некоторое время я свяжусь с вами.
Заметив, что помещение пустеет, он, протянув мне руку, сказал: - Мне пора уже идти, но вскоре я свяжусь с вами. Не говорите никому об этом нашем разговоре, даже вашей жене. Это в интересах вашей же безопасности.
На следующее утро я рассказал об этом разговоре сотрудникам ФБР. Никаких комментариев с их стороны не последовало. Они только в изумлении смотрели друг на друга. Один из них произнес: - Джон, не известно, что они будут делать дальше. Это ситуация с течением времени становится все более сложной. Только одно можно сказать с полной уверенностью, что они, определенно, заинтересованы в вас. Да, сэр, они явно заинтересованы.
ГЛАВА Х