— С Добровольской Вандой, — всполошилась Стася. — Ну… так просто… встретиться…
Не иначе как ничего не значащая Добровольская Ванда потребовалась судье для протокола, поскольку в бумагах отрыть её не удалось. Набормотавшись вволю, он успокоился, и рыки на какое-то время прекратились.
— И что?
— У меня остановились часы.
— И вы опоздали?
— Ну да.
— И что?
— Я встретила на улице Гонорату с Павловской, они сказали, что Юрик Зажицкий приехал из армии.
Инструкции, адресованные секретарше, были практически не слышны, и Патриция пожалела, что лишена возможности наслаждаться этими литературными шедеврами, да ещё в невероятном сочетании с высказываниями свидетелей. Судья опять взялся за излюбленный скачкообразный способ ведения допроса:
— Кто вас приглашал?
Ни о каком приглашении никто и словом не упомянул, но Стася поняла, не в первый раз её спрашивали.
— Гонората Сказала, что придут Юрик с Ядвигой, у них со дня рождения осталось ещё немного водки…
— И что дальше?
— У них было какое-то дело, свёрток несли. Я встретилась с ними снова, и тогда мы пошли вместе где-то после семи. Зажицкой не было.
Судья попёр напрямик, отбросив мешавшее ему «вы»:
— Откуда знаешь Гонорату?
— Мы знакомы уже несколько лет, она дружила с моей сестрой.
— Где ты до этого встретила Гонорату?
— Она была на свадьбе Зажицкой.
— Продолжай. Вы пришли в квартиру, и что?
— Никого не было. Гонората поставила пластинку. Мы ждали Зажицкую, но она не пришла. Вот Гонората и предложила выпить по рюмочке.
— Какая это была водка?
— Не знаю, я в ней не разбираюсь.
— Ну и кто из вас пил больше?
Патриция с досадой подумала, что опять он начал хоровод вокруг водки. Втемяшилась же судье эта сервировка и порядок выпивки. Ну да ничего не попишешь, посмотрим, как это выглядит в Стасином исполнении.
А та, до сих пор державшаяся твёрдо, начала немного путаться и смущаться. С одной стороны, ей не хотелось явно врать, с другой — и правду сказать было стыдно. Слова застревали в горле.
— Когда мы встретились…
— Кто больше пил?
— Ну, я пила в два захода.
— Кто пил меньше всех?
— Ну, я ту первую рюмку выпила в два приёма.
— Кто пил меньше всех?
— Выходит, что я.
Каждый ответ сопровождался лёгкой заминкой. Совершенно очевидно, что Стася отдала бы год жизни за возможность честно похвалиться, что совсем не пьёт. Только вот смысла в этом не было, потому как, а дальше что? Трезвая, как стёклышко, отправилась на свидание с насильником?
— Гонората утверждает, что она не пила. Гонората пила наравне с Павловской?
— Ну да.
— А как Климчак пришёл?
— Ногами, наверное, — проворчала про себя Патриция. — Как ещё мог прийти? Не на четвереньках же?
— Гонората сказала, чтобы мы перебрались на балкон.
— Что ты переносила?
— Я несла сифон.
— Кто нёс рюмки? Кто водку?
— В графине уже ничего не осталось.
Патриции этот ответ показался уклончивым, судье, похоже, тоже. Он повторил:
— Кто принёс на балкон бутылку?
— Руцкая принесла, — заявила из первого ряда Гонората, вежливо встав с места.
— Да как же я могла! — возмутилась Стася. — Первый раз в гостях и лезть в буфет!
Судья был неумолим:
— Водка стояла на буфете, кто её перенёс?