— Я ничуть не ревную, а просто удивляюсь. Или ты все еще поощряешь его?
— Нет-нет! Я вовсе не хочу, чтобы он меня встречал? Но что я могу поделать? Он ведь безукоризненный джентльмен.
— Тогда приделай ему крылышки и нимб, только избавься от него. Иначе это сделаю я.
— А почему ты насмехаешься над Би-би-си?
— Совсем наоборот, — ответил Билл. — Во время войны я познакомился в Ротуэлл-Хаус со многими сотрудниками отдела радиопостановок, а когда Хауард Мак-Хейверн делал передачи о ВВС, я охотно помогал ему профессиональными советами. У них первоклассный персонал, который делает блестящие программы, работая за гроши.
— Вот я могла бы ревновать, — заметила Марджори. — Но надеюсь, я повзрослела.
— Интересно, к кому ты могла бы меня ревновать?
— Это мне нравится! — воскликнула она. — Разве ты не собирался лететь в Англию с этой ужасной Джой Теннент? Правда, она была любовницей Лэрри, но могла бросить его ради тебя.
— В жизни не слышал подобной чепухи!
— Я тебя ненавижу! — Щеки Марджори покраснели, а глаза гневно блеснули. — Ты ничуть не изменился — такая же скотина, какой был раньше! Я… — Она умолкла и прикрыла рот ладонью. — Прости, Билл! Я не хотела…
— Это моя вина, — буркнул он. — И мне не следовало упоминать Эрика Чизкейка.[9] Давай поклянемся больше не ревновать!
— Давай, Билл. Никогда в жизни.
Они спокойно допили чай.
— Полагаю, — заметил Билл, нахмурив брови, — нам лучше встретиться вечером пораньше. Гей почти наверняка пригласит нас к обеду.
— Я могу встретиться с тобой когда и где угодно. Билл, почему ты такой мрачный?
— Мы играем в скверную игру, Марджори. У меня предчувствие…
— Да?
— Что при встрече с Геем, нас ожидает сюрприз, который поставит все с ног на голову.
Лист бумаги с инструкциями лежал на письменном столе квартиры в «Гербе Альберта», рядом с телефоном.
Ладони Билла Досона слегка вспотели в ожидании первого столкновения с врагом. «Позвоните вашему дяде в дом номер 68 на Сент-Джеймс-стрит (номер телефона…)».
Сняв трубку, Билл сделал глубокий вдох.
— Риджент 0088, — сказал он.
— Хорошо, сэр.
Очевидно, это был портье. Билл слышал, как он медленно набирает номер карандашом.
Было пять часов вечера. В окно проникал мягкий солнечный свет. Билл сильно запоздал со звонком. Хотя он быстро прошел паспортный и таможенный контроль, несмотря на поддельную подпись в декларации, потом ему пришлось задержаться.
В трубке послышались гудки. Кто ему ответит? Старый Гейлорд или Хэтто — идеальный джентльмен при джентльмене? Гудки прекратились. Кто-то взял трубку.
— Риджент 0088? — не без трепета осведомился Билл. — Это квартира мистера Гейлорда Херста?
Безукоризненно вежливый голос дал утвердительный ответ.
— Это Лоренс Херст. — Билл выдавил из себя усмешку. — Как поживаете, Хэтто?
— Мистер Лоренс! — Почтительный оттенок в голосе Хэтто смешивался с интонациями старого слуги, снисходительно разговаривающего с хозяйским мальчишкой. — Рад вас слышать, сэр.
— Я сразу узнал ваш голос. Дядя Гей дома?
— Мистер Херст дома, сэр. Но мне приказано сообщить…
На заднем плане послышался другой голос — мягкий, меланхоличный и еще более лощеный, чем у Хэтто. Очевидно, он принадлежал Гейлорду Херсту, который, как Биллу предстояло узнать, настолько ненавидел телефоны, что не давал себе труда ими пользоваться для разговоров с кем бы то ни было — а тем более со своим племянником.
— Да? — поторопил слугу Билл.
— Мистер Херст не совсем доволен вашим поведением, сэр. Вам было велено позвонить сразу по прибытии в вашу квартиру. Вас ждут неприятности, мистер Лоренс, если вы не будете подчиняться дисциплине. Мистер Херст привык, чтобы его распоряжения выполнялись.
Кровь бросилась в лицо Биллу.
— Вы слушаете, мистер Лоренс?
— Да, Хэтто. Передайте извинения моему дорогому дяде и скажите, что мне пришлось задержаться.
— Как вам будет угодно, сэр. Я должен передать вам следующие указания. Вы и мисс Теннент…
— Кстати, — прервал Билл, — дяде Гею понравилась фотография моей невесты, которую ему послал мистер Эмберли?
Хэтто задал вопрос хозяину. Ответ прозвучал весьма резко.
— Мы не получали никаких фотографий, мистер Лоренс, — сказал Хэтто. — Мистер Херст напоминает, что ваша обязанность — отвечать на вопросы, а не задавать их.
— Прошу прощения, — извинился Билл. Значит, им неизвестно, как выглядит Джой! И Марджори может…
— Мистер Херст любезно приглашает к обеду вас и вашу невесту, — продолжал Хэтто. — Вам следует прибыть ровно в восемь. Мистер Херст не любит опозданий.
— Мне чуть было не пришлось ждать, — не удержался Билл.
— Прошу прощения, мистер Лоренс?
— Сообщите моему дорогому дяде, что это изречение — одно из самых нетерпеливых в истории — приписывается Людовику XIV.[10] Как бы то ни было, мы прибудем вовремя.
— Разумеется, сэр. Вечерний костюм обязателен. Всего хорошего.
Послышался щелчок. Билл, с трудом сдерживая желание швырнуть трубку, аккуратно положил ее на рычаг. Утром Билл ощущал предчувствие очередной неожиданности при встрече с Гейлордом Херстом и Хэтто. Он мог представить себе лишь один сюрприз — что пара, которую буйное воображение Лэрри превратило в подобие дьяволов, окажется на поверку вполне безобидной.[11]