- Задавайте вопросы по одному, мистер Мейсон, - прервал судья тираду Бюргера.
- Лейтенант Трэгг, осматривая помещение, вы обыскивали кабинет Меридита Бордена? - спросил Мейсон.
- Да, сэр.
- Вы нашли там скрытый микрофон?
- Да, сэр.
- Вел ли этот микрофон к какому-либо записывающему устройству?
- Да, сэр.
- Вы нашли это устройство?
- Да, сэр.
- Содержало ли оно пленку с записью беседы между Джорджем Анслеем и Меридитом Борденом?
- Я не знаю.
- Что оно содержало?
- Это была какая-то запись какой-то беседы.
- И Гамильтон Бюргер, окружной прокурор, приказал вам не упоминать об этой записи на предварительном слушании?
- Одну минуту, ваша честь. - Бюргер поднял руку. - Перед тем как свидетель ответит, я хочу заявить возражение на основании того, во-первых, что это вопрос спорный и не относится к делу; во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы; в-третьих, это не истинное контропровержение; в-четвертых, это показания с чужих слов.
- Вопрос сформулирован таким образом, - сказал судья, - что свидетель не может ответить двусмысленно. Однако если вспомнить, с каким возмущением обвинение отрицало, что оно скрывает доказательства, возражение становится чисто техническим. Тем не менее суд принимает возражение на основании того, что это показания с чужих слов. Мистер Мейсон, принято возражение к форме поставленного вопроса.
- Понимаю. - Мейсон заметил ударение, которое судья сделал на последних словах. - Я спрошу по-другому. Лейтенант Трэгг, почему вы не упоминали о записи этой беседы, когда в первый раз давали показания в суде?
- Мы возражаем на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и перекрестный допрос не должен касаться этой темы, опять вмешался Бюргер.
- При данной форме вопроса возражение отклоняется. Отвечайте, свидетель.
- Меня об этом не спрашивали.
- Но вас же спрашивали о всех предметах, найденных в кабинете? продолжал Мейсон.
- Да, сэр.
- И вы описали все, что нашли?
- Да, сэр.
- Как вы считаете, лейтенант, вы сказали бы о пленке, если бы вас специально не просили молчать?
- Мы возражаем, - сказал Гамильтон Бюргер. - Вопрос спорный и не должен входить в перекрестный допрос.
- Возражение отклоняется, - резко ответил судья. - Вопрос изменен так, чтобы выявить, насколько свидетель пристрастен. Отвечайте, лейтенант.
- Я намеренно решил ничего не говорить, пока меня не спросят, объяснил Трэгг.
- Вы пришли к такому решению самостоятельно, лейтенант, независимо от тех инструкций, которые вам дал окружной прокурор?
- Мы возражаем, - снова начал Гамильтон Бюргер, - с разрешения суда...
Эрвуд покачал головой:
- Возражение отклоняется, мистер Бюргер. Вопрос касается намерений свидетеля. Если окажется, что свидетель пришел к такому решению по просьбе обвинения, значит, на свидетеля было оказано давление, не выявленное при прямом допросе, а это не может оставить суд равнодушным. Отвечайте на вопрос, лейтенант Трэгг.
- Да, - сказал тот после некоторого колебания, - мне дали указание: если меня не спросят, ничего об этом не говорить.
Мейсон старался использовать достигнутое преимущество.
- Единственным основанием вашего решения не говорить об этой записи ни слова, если вас специально не спросят, было указание, данное вам окружным прокурором, не так ли?
- То же самое возражение, - заявил Бюргер.
- Отклоняется, - обрезал судья. - Отвечайте на вопрос, свидетель.
- Да.
- Тогда я считаю, - сказал Мейсон, - что в интересах правосудия эта запись должна быть прослушана в суде.
- Если адвокат хочет выставить запись как часть доказательств защиты, - произнес Бюргер, - пусть он достанет ее, принесет сюда и предложит прослушать. А мы выступим с возражением, исходя из того, что это не правомочно, что запись беседы двух неопознанных лиц на магнитной пленке не может служить основанием для решения суда.
- Где в настоящий момент находится пленка? - спросил Мейсон лейтенанта Трэгга.
- Я передал ее окружному прокурору.
- Прошу суд дать окружному прокурору распоряжение предъявить эту запись, с тем чтобы прослушать ее в суде. Я думаю, что беседа между обвиняемым и Меридитом Борденом может оказаться очень важной.
Выдвинуто обвинение, что мой подзащитный убил Меридита Бордена. Совершенно очевидно, что нельзя разговаривать с мертвым человеком.
Бюргер вскочил и сердито выкрикнул:
- Как будто нельзя сначала поговорить с человеком, а потом застрелить его! Запись на пленке показывает, что у Анслея были все основания убить Бордена.
- Тогда ее прослушивание должно пойти на пользу обвинению, - ответил Мейсон.
- Только я могу судить о том, что нам на пользу, а что нет, огрызнулся Бюргер. - В настоящий момент от меня требуется одно: доказать наличие преступления и предъявить доказательства, которые могут убедить суд в том, что есть основания считать ответчика виновным.
- В общем-то это правильно, - согласился Эрвуд. - Однако сейчас ситуация сложилась иначе. Защита обращается к обвинению с просьбой предъявить пленку, которая будет фигурировать в деле как доказательство защиты. Суд намерен удовлетворить эту просьбу и прослушать запись. Дело приняло неожиданный оборот, и суд крайне заинтересован в том, чтобы узнать правду.