160921.fb2
Пожали мы друг другу лапы. Резаков ушел, а- я заказал себе еще кружечку и в ожидании заказа полез в карман за очередной "Беломориной". Ну вот, теперь еще и некто "восставший из ада" объявился. Нехреновая подобралась компания: кладбище, морг, мертвые с косами стоят и... тишина. В смысле - ну ни одной толковой идеи.
***
Марина Борисовна совершила настоящий гражданский подвиг, сумев-таки достать мне экземпляр книги "Кости для Запада". Правда, в оригинале и всего на один день. И хотя языками я не владею еще со школы, разве такая малость теперь могла служить для меня препятствием? Кстати, Базилевич не ошибся - на обложке действительно была помещена фотография автора, некоего Ивана Дьякова. (Что ж, фамилия вполне созвучная морговской тематике.)
Нет, все-таки Галка у меня - мировая жена! А умная... Жуть! Конечно, когда я попросил ее взять отгулы, чтобы заняться переводом с немецкого, Галина сказала мне пару ласковых. Естественно, по-русски. И все же... Жена моя - мент, причем мент не по странному стечению обстоятельств, а так же, как и я,- по жизни. Ведь только такой мент способен пойти на подобную авантюру: посвятить несколько дней переводу со словарем трехсотстраничного немецкого текста.
С каждой, с трудом переводимой страницей моя версия о контрабанде трансплантантов получала все большее подтверждение. Фамилии персонажей книги оказались лишь слегка измененными, и я без труда узнавал некоторых героев нашего морговского расследования. Главным действующим лицом был профессор Ротвангиг (нем. Rotwangig - румяный), непосредственно руководивший санитарами и организовывавший отправку человеческих органов в Западную Европу. Схема нелегального бизнеса была расписана довольно подробно. Переправка трансплантатов осуществлялась в специальных контейнерах, обложенных льдом, из порта Прибалтийск на берегу Финского залива в Германию. Только туда, ибо срок консервации этих материалов не превышал двух суток.
Несмотря на то, что книга была художественной, содержащаяся в ней информация красноречиво указывала на возможную причастность профессора Румянцева к этим преступлением. А отсюда цепочка напрямую вела уже и к недавним убийствам санитаров морга. Что ж, мои титанические усилия следовало вознаградить рюмочкой-другой чего-нибудь благородно-вкусного.
Галка же всерьез увлеклась этой книгой. С чисто женским любопытством она занялась переводом тех мест, где была прописана сквозная любовная история. На мой взгляд, эта линия была нужна автору исключительно для внешнего антуража и не несла в себе никакой смысловой нагрузки. Или хотя бы эротической.
Я удобно устроился на кухне, включил видик и погрузился в любимую всеми мужчинами триединую нирвану - "на бочок - коньячок - боевичок". Однако от этого занятия меня вскоре оторвала жена, настойчиво штудировавшая книжицу.
- Послушай, Жора, это же интересно,- она ткнула меня носом в книгу,вот здесь. Престарелый профессор Ротвангиг, его молодая жена и ее любовник, симпатичный врач-эксперт. Если перевести на русский, его фамилия будет звучать как Сухарников. Или Сухариков.
Занятно! Кто мог быть прототипом Сухарникова? Без вариантов Твердохлебов. Что ж, теперь у меня появился хороший повод подкатиться к Ирине Сергеевне Румянцевой.
***
Салон мадам Румянцевой размещался на первом этаже "сталинского" дома неподалеку от станции метро "Парк Победы". Я расплатился с водителем, поднялся по мраморным ступенькам к входной двери и нажал На кнопку звонка. Где-то вдалеке послышалось традиционное для наших дней бездарное треньканье "а-ля Моцарт", и некоторое время спустя стройная ухоженная блондинка открыла мне дверь и томно спросила о цели моего визита. Я назвал свою фамилию и сказал, что мне нужно к Ирине Сергеевне и что мне назначено. Блондинка утвердительно кивнула и поманила меня за собой на второй этаж. (Я не лукавил - мне действительно было назначено: примерно два часа назад я позвонил в салон и, представившись эдаким нуворишем, затребовал личную аудиенцию у хозяйки на предмет консультации по вопросам стоимости мероприятий по превращению своей жены-лягушки - прости, родная!- в Василису Прекрасную.)
В просторном представительском помещении, где за большим столом восседала Ирина Сергеевна, была еще одна дверь, которая вела в соседнюю комнату. Судя по всему, там хозяйка принимала исключительно VIP- персон, либо просто отдыхала от трудов своих праведных. В. любом случае меня туда не пригласили.
Надо сказать, что Румянцева совсем не производила впечатление бизнес-леди. Маленькая, смуглая, с короткой стрижкой, в очках без оправы, она больше походила на школьную учительницу. Однако после того, как в ответ на мое приветствие Ирина Сергеевна улыбнулась, сравнение с училкой улетучилось. Улыбка была потрясающей. Хотя... Все женщины, как известно, прирожденные актрисы.
Я присел в любезно указанное мне кресло:
- Прошу прощения, Ирина Сергеевна! Я вынужден сразу же признаться вам в маленькой лжи: я не являюсь потенциальным клиентом вашего салона. Я всего лишь журналист,- с этими словами я вытащил из кармана красную книжицу удостоверения,- и мне крайне необходимо побеседовать с вами. Еще раз прошу прощения, просто во время нашего телефонного разговора у меня не было полной уверенности в том, что вы захотите пообщаться с прессой.
- Что ж, вы не ошиблись, Георгий Михайлович, такого желания у меня действительно не было,- произнесла Румянцева после того, как внимательно изучила мою ксиву.- Согласитесь, вы повели себя не слишком достойно. Как журналист и... как мужчина. Поэтому мне ничего не остается, как попросить вас удалиться. Тем более что у меня сейчас должна состоятся очень важная встреча.
- То есть, как понимаю, если бы я был вашим потенциальным клиентом, пару минут вы все-таки смогли бы мне уделить.
- Ну хорошо... Я готова уступить вашей настойчивости и уделить вам немного времени. Но не более пяти минут. Что вас интересует? "Отлично,подумал я, пряча удостоверение.- По крайней мере не придется снова, как в морге, разбираться с местными вышибалами. И это уже радует".
- Спасибо. Я хотел бы побеседовать с вами о вашем муже, а также об Алексее Твердохлебове. Вы в курсе, что недавно с ним случилось, э... несчастье? Она машинально кивнула и, заметно побледнев, взяла со стола пачку легкого "Винстона". Прикурила, при этом пальцы ее предательски дрожали.
- И что же вы хотели узнать?
- Вы знакомы с содержанием книги "Кости для Запада"? Какие из фактов, изложенных в ней, соответствуют действительности?
Румянцева не ответила, однако я понял, что о книге она, безусловно, знает. Я достал из папки фотографию институтского выпуска и положил ее на стол перед ней.
- Ирина Сергеевна, скажите, Александр Твердохлебов действительно был вашим... другом?
Она злобно посмотрела на меня и машинально стала щелкать зажигалкой. Красный огонек появился лишь на пятый раз, после чего она все-таки решилась:
- Где вы взяли эту фотографию? Впрочем, объяснять не нужно. Я так понимаю, что вы почерпнули эти... сведения исключительно из грязной немецкой книжонки?
Тут я, признаться, сблефовал, намекнув ей, что в тайну ее взаимоотношений с Твердохлебовым меня посвятили также некоторые работники морга. Она поморщилась:
- Скоты... Да, Саша был моим другом. Больше чем другом. Если хотите любовником, хотя это слово звучит весьма вульгарно... Словом, он был единственным мужчиной в моей жизни, которого я по-настоящему любила. Это-то вы можете понять?
Теперь уже наступила очередь кивать мне.
- И все-таки, чего вы хотите? Все равно Сашу уже не вернуть...
- Понимаете, Ирина Сергеевна, я не верю, что Твердохлебов покончил с жизнью сам. У меня есть подозрение, что его убили.
Она вздрогнула:
- Ну что ж... Саша влюбился в меня сразу, еще на первом курсе. А я... Я была глупая, взбалмошная, непутевая девчонка. Уже на пятом курсе я вышла за его друга, за Лешку... Это был такой удар для него. Саша очень переживал, хотел даже бросить институт, а потом, назло мне, взял и женился на моей подруге Светке.
- А я думал, что вы сразу вышли замуж за Румянцева...
- Нет, это у меня второй брак. Мой первый муж тоже учился с нами в одной группе. Вот он,- она показала пальцем на белобрысого паренька, который на фотографии держал ее за руку.- Леша был очень умный мальчик, ему предрекали блестящую медицинскую карьеру...
- А почему был?
- Потому что его уже нет в живых. Он умер.
- Извините...
- Ничего страшного,- Румянцева снова потянулась за сигаретой.- Но, по-моему, мы несколько отошли от интересующей вас темы. Вы сказали, что считаете, что Сашу убили? У вас есть какие-то доказательства?
Я, естественно, ничего не стал говорить ей о своих умозаключениях и информации, скинутой мне Резаковым, и попытался перевести наш разговор в несколько иную плоскость.
- Скажите, Ирина Сергеевна, то, что писалось в книге о злодеяниях профессора Ротвангига,- насколько это все правдоподобно? Я имею в виду: ваш муж, он действительно может быть причастен к контрабанде человеческих органов?.. Хотя вы вправе не отвечать на этот вопрос...
- Нет, отчего же,- перебила меня Румянцева.- Я отвечу вам честно: теперь я уже ничего не могу знать наверняка. Сначала, когда я прочитала эту книгу, я подумала, что все это полный бред. Но потом, по реакции мужа... Словом, мне стало казаться, что какая-то доля правды во всем этом может быть. Вы удивлены моей откровенностью?
Я неопределенно пожал плечами, и она продолжила:
- Знаете, сейчас, после смерти Саши, мне уже все равно.
- Я очень благодарен вам, Ирина Сергеевна, за то, что вы со мной столь откровенны. Тогда еще один вопрос: как вы думаете, кто мог быть автором этой самой книги?
На этот раз Румянцева задумалась надолго. Глядя на нее, мне показалось, что она и сама уже не раз задавалась подобным вопросом. Но тут неожиданно у нее на столе зазвонил телефон. Она взяла трубку:
- Слушаю... Это вы?... Да-да, конечно...- (Я отметил, что Ирина Сергеевна была чрезмерно взволнована).- Хорошо... только у меня здесь посетитель. Подождите, мы сейчас закончим разговор...
Она положила трубку, снова потянулась за сигаретой и с явной растерянностью в голосе произнесла:
- Прошу прощения, Георгий Михайлович, но я вынуждена просить вас удалиться. Ко мне сейчас придет очень важный клиент. К тому же,- она посмотрела на часы,- мы, кажется, и так уже чрезмерно превысили нашу с вами первоначальную договоренность.