Ты понял всю сладость мучений
(А это дается немногим),
И пал предо мной на колени,
И стал целовать мои ноги.
Тебя я в пыли попирала,
Плевала и даже мочилась,
Но плоть твоя ярче опала
Сияньем восторга светилась.
Твои напряженные стоны
Терзали мой слух непрерывно.
Напрасно молил. Непреклонна,
Ушла я. Мне стало противно.
Ты встал, не спеша отряхнулся,
Задумчиво воздух понюхал,
Уселся за стол, ухмыльнулся
И вынул перо из-за уха.
И взмыв над лохмотьями бреда
В едином мучительном вздохе,
Ты радостно миру поведал
Всю правду о Захер Мазохе.
Что-то мне мои опусы стали напоминать цикл поэм про Гаврилу. Какое-то они однообразные, тебе так не кажется? Что? Кажется? Да как ты смеешь такое говорить слабой женщине! Это дискриминация! Сиди и слушай, пока я не разозлилась и не заплакала. Вот!
5. ЗЛАЯ ОБЕЗЬЯНА
Капризна я с детства была,
Капризна и непостоянна.
То вежлива, кротка, мила,
То злобна и выдернув ванну,
В квартире бесчинства творю.
А то, вдохновившись моментом,
Я правду в стихах говорю,
Кидаясь, пардон, экскрементом.
И всякий, связавшись со мной,
Обязан играть в лотерею,
Где приз то стенает, больной,
То скачет пантерой, зверея,
То ластится теплым котом,
То квохчет довольной наседкой,
Клянется в любви, а потом
Ругается матом нередко.
Мужчина боится вдвоем
В квартире со мной оставаться,
С его ненаглядным ...
Нельзя же вот так обращаться,
А надо, как с цацей большой,
Да с водочкой, да с пирогами.
Не так ли с моею душой?
А вы-то ее сапогами!
Ну, да, сейчас ты тоже начнешь говорить, что всему виной мой вздорный характер, и что меня в детстве мальчики... тепла не додали. Все так говорят. Выдают, понимаешь, желаемое за действительное. Думают, что я до сих пор хорошая вещь - лежала в пыли, а они сейчас спокойно придут на блошиный рынок и купят подешевке. Ничего подобного. Я - не блоха. Если я сейчас с тобой в одной комнате нахожусь, и ножки маленькие в тапочках тебе на левое плечо положила, то лишь потому, что ты того достоин. Ты очень классный. Поэтому слушай дальше.
6. ВОТ ТАКОЙ ПИРОЖОК
Тепла мне додали. И столько,