- Теперь вы знаете как.
- А когда вы узнали свой револьвер, то сунули его в карман и бросились бежать?
- Да.
- Я не думаю, что вы такой идиот, Даттон! У меня создается впечатление, что вы кого-то покрываете.
- Покрывать кого-то? Я просто стараюсь защитить самого себя!
- Такой историей суд в вашей невиновности не убедишь.
- Другой у меня нет. Мейсон взглянул на часы.
- У меня есть кое-какие дела. Но напоследок я дам вам совет. Если вы вздумаете потчевать своей историей присяжных, то непременно будете осуждены.
- Но почему? Ведь все это правда.
- Может быть, но не вся правда! Вы должны добавить подробности, которые придадут вашей истории убедительность. Старайтесь умалчивать о том, что может повернуться против вас.
- Но...
Черт возьми, Даттон, я адвокат и повторяю, что ваша история не выдержит перекрестного допроса. Обвинение будет тотчас обосновано и доказано.
- Но меня нельзя обвинить, если я говорю правду! Вот попытайтесь!
- Согласен! Допустим, я прокурор. Мистер Даттон, этот фонарик тогда был в вашем кармане?
- Да, сэр.
- С какой целью вы его взяли?
- Я думал, что он может мне понадобиться.
- Для чего?
- Для опознания человека, с которым я должен был встретиться.
- Вы были с ним знакомы?
- Я с ним разговаривал по телефону.
- И вы собирались воспользоваться фонариком для опознания голоса?
- Я предполагал, что фонарик мне вдруг понадобится.
- И он действительно оказался для вас весьма, весьма полезным. Не правда ли, мистер Даттон? - сказал Мейсон саркастически. - Он позволил вам опознать Палмера, убедиться в том, что он мертв. Он пригодился для того, чтобы обыскать его карманы, срезать все метки портного и прачечной с его одежды.
- Я говорил только, что пытался убедиться, что он мертв!
- Разве вы не пощупали его пульс?
- Нет.
- Другими словами, он мог быть тяжело ранен, а вы бросили его и отправились в Энсенаду, не позаботясь о том, чтобы оказать ему помощь?
- Я не сомневался, что он мертв.
- Почему?
- Ну, он ведь был застрелен.
- А как вы узнали, что он был именно застрелен?
- Рядом лежал револьвер.
- Вы обнаружили его при помощи фонарика?
- Да.
- И сразу догадались, что это ваш револьвер?
- Да.
- Вы разглядели номер?
- Нет, я...
- Что позволило вам признать в нем свой револьвер?
- Его размер, форма...
- Это обычный револьвер системы "смит-и-вессон", 38-го калибра, с коротким стволом?
- Да.
- Чем же отличается ваш револьвер от других той же модели?
- Не знаю... Я просто его узнал...
- Вы знали, что это ваш револьвер, так как он находился в вашем кармане, когда вы прибыли в клуб. Вы его взяли с собой с намерением убить человека, который вас шантажировал. Именно поэтому вашей первой мыслью было избавиться от этого револьвера, что вы и сделали, бросив его в сточную трубу. Вы надеялись, что никто не станет его там искать.
Полностью подавленный, Даттон сидел, втянув голову в плечи. Мейсон поднялся, показывая тем самым, что разговор окончен.
- Это только слабый пример того, что вас ожидает в скором будущем. Гамильтон Бюргер превращается в сущего дьявола, когда дело доходит до перекрестного допроса. Подумайте, Даттон! Подумайте не спеша и, когда будете готовы изменить свою историю, позовите меня.
- Вы отказываетесь защищать меня? Вы бросаете меня на произвол судьбы?