- Нет,- прошептал он хрипло, с явным трудом.- Боже, Боже, нет!
Мейсон кивнул.
- О мой Бог! - воскликнул Кент, цепляясь за руку Мейсона. Мейсон вырвал руку и сказал:
- Держитесь на ногах и кончайте фиглярничать.
- Извините, но мне необходимо присесть,- произнес Кент и молча уселся прямо на землю.
Мейсон возвышался над ним, пристально глядя на него спокойным взглядом.
- Когда... Когда это произошло?
- Не знаю. Нашли его в семь тридцать.
- Кто нашел?
- Я.
- Как так случилось, что вы его нашли?
- Мы нашли разделочный нож под подушкой на вашей кровати,- ответил Мейсон.- После того как взглянули на лезвие, приступили к поискам в доме так сказать, к переписи обитателей.
- У меня под подушкой! - воскликнул Кент, избегая, однако, встретиться с глазами адвоката.
- Знали ли вы,- спросил Мейсон,- что Риз в эту ночь спал не в своей комнате? Что он поменялся спальнями с Мэддоксом?
Глаза Кента, похожие на глаза раненого оленя, взглянули в его глаза. Он медленно покачал головой:
- А разве он поменялся?
- Да,- ответил Мейсон,- по-видимому, вы почти единственный, кто не знал об обмене комнат. Окружной прокурор будет доказывать, что когда вы взяли нож из буфета и отправились в поисках жертвы по дому, то были убеждены, что обитатель этой комнаты Фрэнк Мэддокс.
- Вы имеете в виду, что окружной прокурор будет говорить о том, что это сделал я?
- Именно это я и имею в виду.
Кент уставился на Мейсона. Его рот начал дергаться, рука потянулась к лицу, словно пытаясь прекратить конвульсии, но затряслась и сама.
Мейсон заметил небрежно:
- Если хотите, чтобы я защищал вас, Кент, то вам придется сделать две вещи: первую - убедите меня, что вы не виновны ни в каком предумышленном убийстве; вторую - прекратите эти дела с трясучкой.
Кент продолжал трястись и дергаться, причем судороги охватили почти все тело, а Мейсон продолжал все в том же небрежном тоне, словно ничего не замечал:
- Доктор Келтон сказал, что у вас это получается не совсем верно: то есть в достаточной степени, чтобы одурачить семейного врача, но ни в коем случае не психиатра. Так что подумайте, насколько ваши судороги отрицательно скажутся на вашем деле, если вы будете продолжать их разыгрывать.
Кент внезапно прекратил дергаться.
- А что в них неправильного? - спросил он.
- Келтон не сказал. Он просто заявил, что дело в том, как вы их изображаете. Ну а теперь зачем вы их демонстрируете?
- Я... э-э-э...
- Продолжайте,- подбодрил Мейсон.- Итак, зачем вам это? Кент вынул платок из кармана и вытер лоб.
- Продолжайте,- настаивал адвокат.- Смелее! Встаньте на ноги! Я хочу говорить с вами!
Кент медленно поднялся на ноги.
- Почему вы сейчас прибегли к такому представлению? - продолжал допытываться Мейсон.
Кент ответил почти неслышно:
- Потому что я знал, что опять разгуливал во сне, и боялся... Боже, как я был напуган!
- Боялись чего?
- Того, что я собираюсь сделать эту самую вещь.
- Какую? Убить Риза?
- Нет, убить Мэддокса.
- Вот сейчас,- заметил Мейсон,- похоже, вы говорите разумно. Хотите сигарету? - Он протянул портсигар.
Кент покачал головой.
- Продолжайте и расскажите мне все остальное. Кент со страхом оглянулся. Мейсон его ободрил:
- Давайте выскажитесь. Вряд ли у вас будет более безопасное место для разговора. Они могут выйти на вас в любое время.- Он поднял палец и театрально указал на аэроплан, который казался не больше точки, однако явно приближался к аэропорту.
- Даже на этом самолете могут быть полицейские. Говорите сейчас же, да побыстрее.
Кент решился:
- Только Бог знает, что я вытворяю, когда разгуливаю во сне.
- Вы убили Риза?
- Отвечаю, как перед Богом,- не знаю.
- А что вы знаете?
- Я знаю, что разгуливал во сне год назад. Знаю, что брожу по ночам время от времени еще с тех пор, как был ребенком. Знаю, что эти приступы наступают в полнолуние и когда я в нервном состоянии или выбит из колеи. Знаю, что немногим меньше года назад, когда разгуливал во сне, я прихватил разделочный нож. Не знаю, что собирался делать с этим ножом, но боюсь, ужасно боюсь...